И нашел их! В каюте рядом с нашим узилищем.
Я был так рад Оскару, что чуть не расцеловал его. Заорал: «Привет, приятель! Mirabile visu!»[9] – и побежал искать Чибис. Ноги разъезжались, но было не до этого.
Чибис подняла голову, когда я ворвался в каюту.
– Уже собиралась искать тебя.
– Нашел! Нашел!
– Мамми? – с готовностью вырвалось у нее.
– Что? Нет! Скафандры – и твой, и мой! Пошли!
– А-а-а… – Вид у нее был разочарованный, и меня это задело. – Хорошо, конечно… только сначала надо найти Мамми.
У меня опустились руки. Появился самомалейший шанс избежать чего-то более страшного, чем смерть, и это не риторическая фигура, – а Чибис приспичило искать свое пучеглазое чудовище. Будь это человек, даже незнакомый, пусть бы у него даже изо рта дурно пахло, я бы его не бросил. Собаку или кошку тоже попытался бы выручить… скрепя сердце.
Но что мне лупоглазый монстр? Все, что он для меня сделал, – это втянул в историю, которая скопом заткнула за пояс мои прежние передряги.
Я подумал, не оглушить ли Чибис и не засунуть ли в скафандр. Но вслух сказал:
– Спятила? Мы уходим. Сейчас же!
– Мы не можем уйти без нее!
– Ты точно свихнулась. Мы даже не знаем, здесь ли она… но, если даже найдем, не сможем взять ее с собой.
– Сможем!
– Как? Это Луна, забыла? Воздуха нет. У тебя есть скафандр для нее?
– Нет… – Она чуть опешила. Но ненадолго. Вдруг резко встала, даже подпрыгнула ненарочно, и заявила: – Ты как хочешь, а я пойду ее искать. На! – И сунула мне банку.
Эх, скрутить бы ее! Но мне с детства внушали, что с женщиной драться не следует, как бы она этого ни заслуживала. Пока я метался между доводами разума и издержками воспитания, Чибис улизнула вместе с моим шансом на спасение. Я только беспомощно застонал.
Но тут запахло чем-то фантастически вкусным. Ведь у меня в руках была банка с консервами. То есть с тушеной подметкой в сером соусе, но запах… Амброзия!
Половину слопала Чибис; я доедал, рассматривая ее находки. Моток нейлонового шнура с радостью положил к баллонам; у Оскара на поясе есть футов пятьдесят бельевой веревки, но запас карман не тянет. Так… геологический молоток, пригодится. Две батарейки – это для фар.
Из прочего какой-никакой интерес представляли разве что изданный пресс-службой правительства «Предварительный селенологический отчет», рекламный проспект урановых рудников и просроченные водительские права штата Юта на имя Тимоти Джонсона – с фотографии смотрела подлая физиономия Толстого. Буклет я бы почитал на досуге, но нельзя себе позволить лишнего багажа.
Из мебели в комнате были две кровати, повторяющие контуры тела и щедро выстланные мягким. Я смекнул, что Тощий и Толстый спасались на них от перегрузок.
Подобрав остатки соуса пальцем, я напился, вымыл руки, не жалея воды (пусть эта парочка сдохнет от жажды!), собрал добычу и двинулся к каюте со скафандрами.
Там я увидел Чибис. Она держала наш импровизированный лом и вся светилась от счастья.
– Нашла ее!
– Где?
– Пойдем! Не могу открыть, сил не хватает.
Я положил барахло возле скафандров и пошел за ней. Она остановилась у дальних дверей, до которых я, с моим вандализмом, еще не добрался.
– Здесь!
Я глянул, прислушался.
– Откуда знаешь?
– Знаю! Открывай!
Я пожал плечами и пустил в дело железяку. Панель с шумом отскочила.
Скорчившись, посреди комнаты на полу сидело существо.
Не поручусь, что именно его я видел вчера на пастбище. Смеркалось, обстановка была совсем другая, да и долго разглядывать мне не дали. Но Чибис не сомневалась. С радостным визгом она бросилась вперед, и друзья покатились по полу, как играющие котята.
