Время долга - страница 26

– Симптом, а не болезнь, – Лис аккуратно сложил лист и убрал в карман куртки. – Если бы король не разругался с сыном и не пытался раз в полгода убить его чужими руками, мы бы с таким не сталкивались. Гораздо интереснее, почему речь идет о Шинте? Кто бы там что ни считал, она – самостоятельный регион, не имеющий отношения к Лангрии, с собственным правителем, который хоть и симпатизирует принцу, но лоялен королю.

Ная помотала головой и, вытащив из сумки стопку заметок, нарисовала неровный сильно вытянутый овал. Парой росчерков выделила небольшую территорию на севере и внушительный кусок на северо-востоке – находящийся на материке Стормгрит, столицу севера, и владения герцога Брамса, одного из самых влиятельных лордов Верны. На юго-востоке маленькими кружками изобразила владения таких же мелких дворян, а весь юго-запад отделила толстой извилистой линией, для наглядности подписав: «Лангрия».

Получившийся рисунок показала Лису, но тот только поморщился и отобрал лист с углем, отрезав от Лангрии почти всю приграничную территорию.

– Шинта – владения графа Мейсома, – пояснил он. – Самостоятельный регион с некоторыми послаблениями. Если бы граф не был лоялен или территория действительно принадлежала Лангрии, у нас давно развязалась бы война за выход к границе с Даргией и торговые пути.

– Ты – беглый королевский советник, – вдохновенно предположила Ная, окончательно запутавшись в политических хитросплетениях родного королевства – именно поэтому она старалась держаться от них подальше. – Впал в немилость и был вынужден бежать к соседям, чтобы спасти свою жизнь, но узнал секретную информацию и в приступе патриотизма решил вернуться на родину, надеясь, что король тебя помилует.

– У тебя хорошая фантазия, – одобрил Лис и, вернув заметки, с искренним интересом спросил. – И чем эта история закончится?

– Трагично. Информация окажется просроченной, или король тебе не поверит и приговорит к смерти, а потом будет прилюдно пытать посреди главной столичной площади.

– В Верне публичные казни исчезли лет тридцать как.

– Так выйдет драматичнее, у впечатлительных дам в зале будет повод поплакать в своих спутников, – заверила его Ная, вытягиваясь на лежаке и пристраивая сумку под головой. Сомнительное удобство, но одну ночь можно и потерпеть, а ныть нет никакого смысла – ничего не изменится. – Давай попробуем поспать. Я хочу попасть в Лангрию не в следующем веке.

Но уснуть она так и не смогла – ночевки не в трактирах случались слишком редко, чтобы к ним привыкнуть, и если сперва мешали лесные шорохи, создающие иллюзию, что рядом, за деревьями, кто-то все время находится, наблюдая, то потом в голову начали приходить ненужные мысли, окончательно отогнав сон.

В том, что Лис не простой оборванец из городских трущоб, она не сомневалась с самого начала, но о перипетиях внутренней политики он рассуждал с таким знанием дела, как будто имел к ней непосредственное отношение. Нет, вряд ли он имеет отношение к королю, иначе бы не слонялся по столице дружественного королевства в таком виде, да и за помощью обратился бы скорее к вернийским дипломатам – значит, не посол и не советник. Шпион? Больше похоже на истину, но для шпиона Лис слишком просто показывает посторонним людям заинтересовавшие его письма.

И он же точно знал про особенность бардовской переписки, знал, как проявить текст послания, но почему-то смотрел на него как на скрижаль с неведомыми письменами. Проверял Наю? Бред. О том, что она умеет чуть больше, чем развлекать народ в трактире, знали очень немногие, с заказчиками всегда общалась Луиза, и большинство даже не знало имени исполнителя.