По мелькнувшей в глазах Айрис благодарности Серж-Симеон понял: именно об этом она стеснялась спросить.
– А пока суд да дело, пришлю-ка я вам ОбРа со стерильным материалом. Вы сможете им воспользоваться, – тут уж смутился сам доктор Серж-Симеон, – чтобы почувствовать себя комфортно.
– Спасибо, Доктор. Не могу передать, как я вам благодарна. Я знаю, что вы относитесь с пониманием к своим пациентам, но разбудить вас среди ночи из-за этого… такой ерунды… Мне очень стыдно.
– Айрис, забудем все эти извинения – церемонии. На вашем месте… Ни с того, ни с сего истечь кровью! Вы еще героиня! Я пойду. Отдыхайте. Выбросьте все плохое из головы. И воспользуйтесь моим советом.
Не успела за Доктором закрыться дверь, как в спальню вкатилась Хлопотунья.
– Мне нужны объяснения, Малышка.
– Стыдно признаться, Хлопотунья, я устроила переполох на пустом месте.
– Стыдно, переполох, пустое место – что эти никчемные слова должны обозначать? Как я должна понять их?
– Только то, что мы всегда знали: я человек женского пола. Ты отлично знаешь об этом.
– Ты всегда была женского пола, Малышка. Но с того времени, что мы не на Коло, что-то происходит. Ты меняешься.
– И как результат этих изменений у меня начался цикл менструаций.
– Это как-то влияет на остальные параметры?
– Что ты имеешь в виду?
– Скорость мышления, способность воспринимать информацию.
– Ты об этом. Думаю, уверена, что нет.
– Это лишняя функция. Можно обойтись без нее.
– Никак нельзя, Хлопотунья. Эта лишняя, как ты ее назвала, функция связана с воспроизведением потомства.
– Ты собираешься воспроизвести еще одну Малышку? Зачем?
Вступать в очередную дискуссию, объяснять ВИСМРе недоступные для нее …вещи/ понятия/ чувства – на это у Айрис не было ни сил, ни желания.
– Не сейчас. Отложим это. Забудь, Хлопотунья.
Команда «забудь» не означала, что ВИСМРа, подобно человеку, что-то «забудет». Ее природа иная: забыть для ВИСМРы – переместить информацию в пассивную память. В нужный момент, по первому запросу информация вернется в действующую оперативную фазу.
– Твой пульс, давление, остальные показатели в норме. Я спокойна, Малышка.
Инцидент, анализировать который ВИСМРе запретили, был исчерпан. Хлопотунья могла сосредоточиться на других проблемах.
Успокоенная доктором Серж-Симеоном – они, конечно, проведут обследование, но это, скорее, для очистки совести, – Айрис крепко заснула. Разбудила ее Хлопотунья.
– Малышка, тебя ждут.
– Скажи Фрэнку, я сейчас, – резко подскочила спросонья Айрис.
Тянущая тупая боль внизу живота мигом напомнила ей о том, что произошло ночью. Она ведь не сможет сегодня никуда пойти.
– Нет, Хлопотунья, попроси за меня прощения. Скажи, что сегодня никуда не пойду. Дела.
– Это другой. Ты с ним не ходишь.
– Как другой! Какой такой другой?
– Тот, с которым ты ходишь, был рано утром. Я сказала, что ты спишь.
– Как это ты «сказала»! Каким утром?
Потянув за собой простыни, одеяла, Айрис подошла к окну и… не поняла. Где привычная глазу сетка мелкого дождя? Куда делись коричнево-черные нагромождения застывшей грязи? Белый, легкий – да-да, было ясно, что он легкий и пушистый, – ковер покрывал землю. Прозрачный хрустальный воздух – было слышно даже в доме – будто звенел! Потрясенная Айрис – это зима! – забыла и о Хлопотунье, и о том, что ВИСМРа по своей инициативе ее не разбудила вовремя и «разговаривала» с кем-то из людей!
– Хлопотунья, ты отправила Фрэнка?! Я знаю, ты отлично различаешь людей. Не стану спрашивать, как ты это делаешь.
