– Монахиня?
– Не совсем, – она отрицательно помотала головой, – У нас своя община.
Ее усики над губой все это время жили какой-то своей, отдельной от хозяйки, жизнью, активно шевелясь, будто волосатая гусеница непарного шелкопряда в передаче по каналу Animal Planet. Артем постарался по возможности отвлечься от них, попробовав думать о чем-то другом, но вместо этого зачем-то вспомнил девицу с черными курчавыми волосками вокруг сосков, с которой однажды столкнулся на заре своей беспечной юности. Она играла на фортепиано и писала стихи, папа у нее работал бухгалтером, а мама заведовала районным управлением образования, и никто из этих замечательных людей не сообщил ей, что волосы на женской груди это отвратительно. С тех пор это было одно из самых мерзких воспоминаний, хранившихся в него мозгу. Поклонники творчества Тинто Брасса, наверняка были б в восторге от подобного пикантного эпизода.
Поймав его изучающий взгляд, Наталья нахмурилась, и, судя по всему, решив, что ее в чем-то подозревают, поспешила оправдаться,
– Это не секта, не думайте ничего плохого. Это официальный социально-реабилитационный центр для людей, попавших в тяжелое положение. Называется «Синичка». Помогаем алко и наркозависимым, а также просто оказавшимся в тяжелых жизненных обстоятельствах.
– То есть проституткам? – спросил Артем, вспомнив об оставшихся позади куртизанках, чья нелегкая судьба не вызывала никаких сомнений.
– И им тоже, – согласилась Наталья.
– И как вы это делаете? – Михаилу, похоже, было абсолютно все равно, о чем говорить за рулем, пусть даже и о попавших в тяжелые жизненные обстоятельства алкоголиках и проститутках.
– По-разному, – она начала загибать пальцы, будто боясь пропустить или забыть что-то важное, – трудотерапией, молитвами, песни поем…
– Про любовь?
– Про любовь в том числе, правда в основном религиозные.
Закрыв глаза, Артем попытался представить хор поющих алкоголиков, наркоманов и проституток. То, что получилось, слабо чем отличалось от большинства популярных музыкальных групп на современной эстраде, незначительные различия проявлялись исключительно в сценических костюмах и реквизите. Качество вокала, на его неискушенный взгляд, должно было быть примерно одинаковым.
В этот момент их спутница, неожиданно глубоко вдохнула, набрав побольше воздуха в грудь, очевидно собираясь запеть, чтоб порадовать мужчин чем-то по настоящему духовным, но потом к счастью передумала, выдохнув и избавив их от необходимости высаживать ее на половине пути. Слушать религиозные рулады в дороге было бы слишком даже для таких паломников, как они.
– И что, помогает? – автоматически поддерживая беседу, Мишу обогнал едущую перед ними машину. Машина прижалась к краю дороги, великодушно пропуская их вперед, в качестве благодарности Михаил поморгал сигналом аварийной остановки, демонстрируя водительскую вежливость, чем-то напоминающую собачий обычай нюхать друг у друга под хвостом.
– Кому как, – созналась Наталья, нервно поправляя выбившийся из-под платка локон тусклых серых волос, – мне вот помогло.
Приняв повисшее дальнейшее безразличное молчание за живой интерес, она спешно продолжила,
– Уже четыре года как без наркотиков, – размашисто перекрестившись, Наталья поерзала ягодицами по сиденью, устраиваясь поудобней, показав при этом свои предплечья, наверное, чтоб попутчики смогли убедиться в чистоте ее вен, хотя под рукавами куртки их все равно не было видно, – И алкоголя ни грамма. Завхозом в общине стала, вот ездила в город за бытовыми товарами для братьев и сестер, – махнув головой в сторону багажника, Наталья указала, где находится ее сумка.
