Кайс просыпался рано утром и ходил на рыбалку, спускаясь к горной речке; по пути собирал съедобные ягоды. Роксана же крепко спала. Утро всегда было холодным, уже подходил к концу третий месяц осени, и зима постепенно давала о себе знать, обдувая холодным ветром. Скоро будут морозы. Может быть. Природа аномальна – сегодня мороз, а завтра жара как в пустыне.
После завтрака, пойманным Ловкачом, они шли дальше и дальше на запад, откуда Кайс пришел в предместье Амсера и начал свою новую жизнь, вне указов Императрицы.
Теперь же ему надо было вернуться назад, как в своих снах. Однако, давно он не бывал в Империи. Другой человек не сделал бы так, как он. Никто не отказался бы от дома, денег, звания.
А все ради чего? Ради одиночества в глубине леса, расположенного у гор? Ради хижины с нулевыми условиями быта? У Кайса на этот счет было свое мнение.
Кайс был реальным примером человека, который «вылез из грязи в князи». Но что жизнь простого крестьянина и что жизнь знатного имперца, – одинакова, – такая же грязь, но у крестьянина грязь, – работа в земле, а у знатного – политика.
На шестой день их похода погода изменилась – пошел небольшой снег. Птицы больше не пели. Мрачная обстановка заставляла быть на чеку.
Темнело и путники готовились к ночлегу. Вновь разожгли костер с помощью магии Роксаны и легли на траву, мягкую и приятную, еще не присыпанную снегом. Магическое пламя грело их и клонило в сон. Кайс, который все это время молчал, вдруг запел своим баритоном:
Коль ведет тебя дорога,
Без труда находишь путь,
Где идут чужие ноги,
Чтобы пламя всполыхнуть.
Причиняют вред любимым
И даже братья предадут.
Остановить их мы не в силах,
Когда предал лучший друг.
Все сгорит, все станет тленно,
Мир не станет добрей.
Для меня жизнь – бесценна,
Как и вера в друзей.
Но над верой надругались,
Это нельзя простить.
С предателем мы сражались,
Так легко дружбу разбить,
Так просто друга убить,
Так тяжело друга забыть…
– Какая грустная песня, Кайс. На что намек? – спросила Роксана, нахмурив свои брови.
Странно, но когда она хмурила брови, то сразу становилась чертовски милой. Кайса ее реакция забавляла:
– Просто песня, «Друг» называется. Когда ты пять лет живешь в одиночестве, лезут разные мысли. Одиночество – это вдохновение для творческих людей. Если вернусь в Империю, стану писателем или поэтом, или по трактирам ходить буду и песни горланить.
– Нам надо уничтожить Морло, для начала. И в живых остаться.
– Как же я устал от этого.
– От чего?
– Да от твоей серьезности! Как всегда! Давай спать, Роксана. Я до сих пор не могу поверить, что это чудовище выжило! Не могу! Он убил стольких людей, превратил многих в своих слуг, развязал целую войну, пытался убить меня… ему это почти удалось. Весь мой отряд погиб. – Он на время замолчал и опечалился. Побросав в костер хвороста, Кайс спокойным голосом продолжил: – Там где я, всегда присутствует смерть. Те, кто рядом со мной – умирают…
– Поэтому ты и решил стать таинственным Отшельником, – продолжила за него Роксана. – Но это не твоя вина, Кайс. Это жизнь. Люди умирают каждый день. Это не остановить и не изменить.
– Я устал, – вздохнул Кайс и развернулся на бок, понимая к чему ведет этот разговор. – Давай спать.
– Спокойной ночи, Ловкач, – ответила нежно Роксана, но Кайс уже уснул; сделал вид, что уснул.
Ночь была тихой, все звери спали, лес спал. Но что-то таинственное и злое явно не собиралось дремать в эту ночь, тревожа своим мраком его обитателей.
