— А то, что помещение, где находится вместилище Оски, вполне может быть не просто закрыто, а замуровано, — пояснил Сахт.
— Ты же сам говорил, что Оски, скорее всего, заточили в какой-то крупный предмет.
— Не говорил я такого! — возмутился Сахт. — Я просто сказал, что такое возможно. А возможно и то, что вместилище Оски находится в какой-нибудь пентаграмме. А такую штуку на видном месте оставлять было нельзя.
— Кстати, о пентаграмме... — начал Вер.
— Пентаграмма величиной со здание? — поразился Сахт, когда Вер закончил описывать увиденное. — Да еще и темно-багровая? Я не очень силен в человеческой магии, но даже мне кажется, что это плохой признак.
— Определенно, — кивнул Вер.
Они решили обойти вокруг здания пансионата, но не вплотную, как это уже сделал Сахт, а следуя по дорожкам в лесу, чтобы Вер смог со всех сторон рассмотреть зловещую пентаграмму.
— Ты узнаешь символы, нанесенные в этой пентаграмме? — спросил демон.
— Не все, — покачал головой Вер. — И те, что я смог опознать, совершенно точно не предназначены для того, чтобы кого-то удерживать. Среди них есть закрепляющий, но он ставится для закрепления результата, а не для того, чтобы удерживать энергию или оннурвера. Еще есть символ перехода, но он слишком многозначный, без контекста его интерпретировать вообще невозможно. Есть символ, отвечающий за передачу энергии. И есть символ исцеления. А вот пятый я опознать не смог. Причем вообще — я такого никогда не видел. Надо будет, как вернемся, позвонить Урслин, может, она такой знает.
— Почему не сейчас?
— Да я телефон не взял.
— Не хотел, чтобы тебя отвлекали от мыслей о твоей синеглазке? — подначил Сахт.
— Она не моя! — возразил Вер и после секундной паузы добавил: — Пока.
— А зачем вообще звонить? Разве ты сам не можешь посмотреть?
— Имеешь в виду в ЕИС?
— Если так называется ваша информационная сеть, то да.
— Боюсь, что это ничего не даст. То есть я попробую, конечно, доступ тут должен быть, а мой уровень допуска позволяет обращаться к архивам УКПМП с любого терминала, но даже в нашем разделе ЕИС содержатся далеко не все сведения. Если я такого символа не знаю, значит, он редкий.
— Так, может, и Урслин не знает?
— Может, и не знает. Тогда придется звонить господину Вигюрдссону, чтобы он поручил кому-нибудь порыться в библиотеке или связался с Центральным управлением в Анафе* (*столица Нуэзии, страны, в которой происходит действие), так, наверное, даже будет быстрее.
***
По данному Вером описанию Урслин загадочный символ не опознала.
— Я определенно где-то его встречала, видела мельком и сейчас не могу вспомнить даже из какой он области. Но я знаю, у кого можно это выяснить. Есть у меня кое-какие знакомые в Центральном управлении, если я сама у них спрошу, будет быстрее, чем через руководство, думаю, уже к вечеру получу нужные сведения.
— Да, наверное, лучше так, — согласился Вер. — А то завтра же выходной, вряд ли кто-то там в Анафе будет рыться в архивах.
— Не скажи, пентаграмма размером с дом — это не шутки. Тем более — темно-багровая. Если до этого дойдет, пороются, никуда не денутся. Но лучше попробовать через моих знакомых. Возможно, пансионат вообще придется эвакуировать.
— Ты думаешь? — встревожился Вер. — Так может, не дожидаться момента, когда мы узнаем значение символа, и начать эвакуацию прямо сейчас?
— Нет! — решительно возразила Урслин. — Опасных для жизни символов в пентаграмме нет.
