Рави почтительно наклонил голову, автоматически пригладив волосы.
– Да, сэр. Кто с нашей стороны будет с ними разговаривать, вы уже решили?
Шеф кивнул.
– Разумеется, с клиентами подобного ранга может разговаривать только мой личный представитель, поэтому переговоры поведете вы. Думаю, стоит продемонстрировать им все наши возможности – они должны убедиться в том, что мы способны выполнить любую, поставленную клиентами задачу. Не бойтесь перегнуть палку – они должны понять, что у них нет выбора.
Рави улыбнулся и провел ладонью по волосам.
– Думаю, сэр, у них не возникнет и тени сомнения.
С гостями он встретился спустя два часа после их прибытия. Они ожидали его в отеле, в большом, богато отделанном кабинете, специально предназначенном для проведения подобных переговоров. Арчибальд Кейн, называвший себя Фрэнком Лесли, с улыбкой поднялся навстречу вошедшему Рави – два месяца назад они встречались в Европе, но тогда высказывания обоих были весьма осторожны, и вопрос обсуждался абстрактно, в общих чертах.
– Я рад вновь вас видеть, мистер Рави, – сказал Лесли-Кейн, – разрешите представить вам господ, которые уполномочены вместе со мной обсудить интересующий нас всех вопрос.
Он с невозмутимым видом представил своих спутников. Смуглолицего человека, информация о котором отсутствовала в базе данных, Кейн назвал старшим братом Марвана Асада – Хусейном Асадом. Рави было доподлинно известно, что Марван – единственный сын нефтяного магната, тем не менее, он любезно поклонился.
– Я рад, господа, видеть вас здесь. Мне приятно, что вы, по достоинству оценили возможности нашей компании и решили прибегнуть к нашим услугам.
– Мистер Рави, – с легкой усмешкой возразил «Хусейн Асад», – мы никогда не сомневались в ваших возможностях и вашем профессионализме. Мы опасались лишь, что наши крайние политические убеждения окажутся препятствием к нашему союзу.
Лицо Рави оставалось невозмутимым.
– Мистер Асад, – ответил он, – политика нас интересует лишь в той мере, в какой она может повлиять на успех дела, а взгляды наших клиентов нас не интересуют, мы глубоко аполитичны. Главное – выполнить заказ и соблюсти интересы клиента, а политическая подоплека нам безразлична. Не хвастаясь, скажу, что будь на то воля заказчика, мы взорвем Пентагон или сравняем с землей Кремль – возможности для этого у нас есть.
Во внезапно сузившихся глазах смуглолицего мелькнула молния.
– Это серьезное заявление, господин Рави, но оно несколько абстрактно, а мы хотели бы получить более конкретное представление о ваших возможностях.
Равви вежливо улыбнулся.
– Обычно мы не посвящаем клиентов в подробности нашей работы, мистер Асад. Скажу лишь, что мы придаем все большее значение человеческому фактору, и это сводит вероятность неудачи практически к нулю.
«Хусейн Асад» переглянулся с Кейном, и тот чуть наклонился вперед, хищно шевельнув ноздрями.
– Мистер Рави, учитывая масштаб данной работы, нам хотелось бы получить более конкретную информацию. Что вы имеете в виду, говоря о человеческом факторе?
Рави развел руками, всем своим видом показывая, что воля клиента для него закон.
– Я готов пояснить, господа. Мы полагаем, что намного проще уничтожить объект, если воспользоваться услугами «смертников». Самый простой пример: «смертник», находясь рядом с президентом, в здании или в самолете, способен привести в действие спрятанное под одеждой взрывное устройство, и никто в целом мире не в силах его остановить. Сам самолет, управляемый «смертником» может стать грозным оружием, если направить его на определенную цель – это не раз доказывали пилоты во время войны. Они шли на смерть в состоянии аффекта, под влиянием захватившей их воображение великой идеи – что ж, такую идею можно вселить в разум любого человека.
