— Как на счет мертвых разумных? — И добавил: — Людей?
— Не цепляйтесь к словам.
— Это моя работа.
— Цепляться?
— Вы это делаете куда настойчивее. Сейчас, к примеру.
Если он думал, что я отклеюсь от его руки… Значит, зря думал. На ближайший десяток метров это была единственная альтернатива сбитым коленкам и пострадавшему самолюбию… Пусть лучше калач страдает.
У экипажа внезапно возник шмыгающий носом хоббит, отвесил кривоватый поклон и пожелал доброго дня. Мне в основном, я ближе стояла и уже, ко взаимному с Пештой удовольствию, совершенно самостоятельно.
— Это вы хозяйка тутошняя? — спросил пришелец.
Я открыла рот, но ведьмак меня опередил:
— Милейший, вы кто?
— Кровельщик я. Крышу чинить. Отсюда видать, как поехало.
Очень вовремя…
— Вам нужен доступ внутрь дома?
— Так, если не текёт, а тока черепицу поправить, зачем жи?
Судя по взгляду, которым меня Пешта наградил, моей крыше уже никакой ремонт не поможет, и этим же взглядом меня в экипаж послал.
Я неловко ввалилась внутрь и так же неловко плюхнулась на сиденье. Было неудобно, но севший напротив надзоровец смотрел, и я не стала испытывать его терпение, вспомнив слова маджена Холина.
Пешта положил руку на управляющий шар рядом с собой, и мертвая лошадка отправилась по вложенному в ее голову маршруту.
17. Глава 5
Пока ехали, ведьмак безапелляционно потребовал документы на дом, сотворил себе освещение и принялся изучать. Два абзаца и три строчки. Почти всю дорогу. И это я медленно читаю? Помимо прочего еще и в блокнотик конспектировал.
Хорошее у калача пальто. Карманы вместительные. Любопытно, что там еще, помимо блокнотиков, пыточного арсенала и самомнения?
— Дыру глазами во мне не провертеть и гневным взором я не испепеляюсь, — заявил он, не отрываясь от дарственной.
— А если поджечь?
— Мне — ничего, вам — гарантированный эшафот.
Вот зануда…
— Госпожа Арденн, вы понимаете, что в кодировке статуса недвижимости обозначают знаки ВД и С?
— Великолепный дом и свободно? Вынеси дверь и смойся?
— Забавно, — скучным голосом произнес Пешта, возвращая мне документ, — пожалуй, вам стоит узнать об этом самостоятельно, если не желаете однажды прогуляться, как любит говорить не только вами обожаемый маджен Холин, за грань.
— Что меня ждет? Не сейчас конкретно, потом, после суда.
Ведьмак приподнял бровь. А и правильно, зачем воздух зря сотрясать, сказал же уже: ему — ничего, мне — эшафот. Я поежилась. В этом лютом средневековье, хоть и значительно сдобренном научно-магическим прогрессом, до сих пор были приняты смертные казни. Благо не публичные. Хотя определенный круг лиц к зрелищам все же допускался. Откуда я это знаю? Не знаю. Лучше бы не знать…
Я сложила дарственную вчетверо и не слишком аккуратно запихала в маленькую сумочку, висящую у меня на запястье. Подобное обращение с документами вызвало на лице ведьмака тень недовольства, но это был мой документ.
Тьма… Ну что за тип? Неудивительно, что меня все время подначивает его из себя вывести.
Приехали.
Комплекс занимал центр Центрального района и кольцом окружал храм Изначального Света. Здание Управления магического надзора, рядом с которым остановился экипаж, подавляло воображение и просто подавляло. Здесь, в тени гигантских колонн, любой выглядел ничтожной букашкой пред карающей дланью неумолимого правосудия. Собственно длань и была основой эмблемы УМН.
В гулком пустом холле тоже стояли колонны. А еще женщина, светна. Высокая чопорная дама средних лет в строгом прямом бордовом платье, что указывало на достаточно высокий в храмовой иерархии ранг, и в ослепительно-белом головном уборе, похожем на головные уборы монахинь — плотный платок и накидка. Бледное лицо светны сливалось с тканью, отчего глаза казались двумя холодными синими прорубями. Рот — алая нитка, а вместо правой брови — линия знаков, вроде тех, что у меня на запястье.
