– Борис Кириллович! – вдруг решился он. – Позвольте мне! Я, может быть, справлюсь.
Голос Дани обладал такой силой, такой искренностью, что Рита подумала: ура! Обошлось! Все будет хорошо!
Но в следующий миг она ощутила волну страха и ярости, исходящую от Игоря.
И увидела, как выпрямляется и так вытянувшийся в струну дядя Толя.
– С чем ты может быть справишься, человеческий детеныш? – Внешне Игорь выглядел бесстрастно, но внутри у него, должно быть, все клокотало. – Ты хоть понимаешь, с кем и чем тебе придется иметь дело?
– Я попробую справиться, – Даня никак не отреагировал на агрессивный подтекст слов Игоря, – но мне понадобится помощь.
– Я почти ничем не смогу тебе помочь, человеческий детеныш. – В голосе Игоря слышался ужас. – Учти это.
Рита видела, что Игорь, этот не то друг, не то враг, тоже близок… не к отчаянию, нет. К тому, чтобы совершить непоправимое? Или, как и Даня, к пределу?
– Подождем чуть-чуть, ученик И-горр, – произнес волхв. – Помощь уже на подходе.
– У нас мало времени, волхв Борилий, – только и сказал Игорь.
После его слов повисла тишина. Потянулись мгновенья. Секунды. Вот они сложились в одну минуту. Потом в другую.
Вот Игорь, бросив взгляд на вечереющее небо, начал медленно подниматься со скамейки…
И тут волхв просветлел лицом:
– А вот и помощь!
Рита с изумлением увидела, как в пространстве появляется очередной телепорт – на этот раз высотой больше человеческого роста, несущий с собой чистоту и дыхание огромного водного массива. Из перехода на асфальт поочередно ступили двое. Один – еще больше дяди Толи, добродушный, с густой каштановой шевелюрой. Второй – мрачный и очень худой. Оба были в длинных черных рясах.
– У вас пять земных минут. Не больше. – В голосе Игоря уже не было бесстрастности.
Сейчас, когда переговоры были закончены, он как никогда раньше походил на ребенка, пусть и подростка. Даже вчера, когда он только появился в их классе, Игорь выглядел по-другому. Спокойно. Уверенно.
Рита украдкой наблюдала за ним, не решаясь подойти ближе. Сначала Игорь ходил по больничному скверику, туда-сюда, туда-сюда. Затем уселся на лавочку – весь какой-то встрепанный, взъерошенный. Потом втянул ноги и обхватил колени руками.
Замер…
…День выдался пасмурным, даже мрачным. Сквозь плотную пелену серо-желтоватых облаков еле-еле угадывалось Светило – огромное, красное.
Учитель говорил, что когда-нибудь Светило взорвется, и их мир сгорит в одно мгновение. Но тут же оговаривался: это будет нескоро. Очень нескоро.
– И-горр! – Она редко раскрывала клюв. Только когда на то была веская причина. – Мое испытание определено. Я отправляюсь в мир 14856747.
– Плохо. – И-горр уже давно не показывал, что у него на сердце. – Оттуда часто не возвращаются.
Их, старшеклассников Школы, и так уже осталось трое из пяти. Двое погибли там, в мирах, назначенных им в качестве испытания.
Учитель говорил: все миры испытаний красочные, яркие. В их мире, казалось, были только темно-серые скалы, дождь и плотные облака, сквозь которые в дневное время пробивалось красное Светило. Но здесь был их дом, и они не знали другого.
– Если я почую неладное, О-гарр, я пойду за тобой! – И-горр расправил крылья. Он уже мог летать и даже парить, крылья больше не подводили его. – И пусть меня исключают из Школы!..
– …Мы готовы, ученик И-горр!
Голос умного гуманоида из мира 14856747 разбил видение.
