Данин ник горел зеленым.
«Не спишь?» – набрала Рита.
«Нет, – последовал немедленный ответ. – Сейчас позвоню».
На экране появился значок голосового вызова.
– Хорошо, что ты еще не легла.
Лучший друг выглядел испуганным. Таким его девочка видела впервые. Обычно Даня оставался спокоен даже тогда, когда Рите уже начинало казаться, что они не справятся с тем, что в очередной раз на себя взвалили.
– Что-то случилось, Дань?
Друг ответил не сразу. Долго так смотрел на Риту, точно изучал ее – и это после шести лет знакомства! Потом все же спросил:
– Тебе можно доверить тайну?
– О том, как ты залечишь свое лицо? – в тон ему ответила девочка. – Или еще о чем-то?
Но Данька покачал головой:
– Лицо – не моя забота.
«А голосовые связки вылечил сам», – хотела было возразить Рита, но не стала. Потому что удивилась по-настоящему:
– А чья тогда?
– Завтра скажу, – ушел от немедленного ответа парень. – По дороге в школу.
– Пойдет.
– Как всегда у твоего подъезда без пяти восемь? – уточнил Даня.
– Само собой. Отбой.
Ночью Рите приснился хорошо знакомый сон.
Девочка знала до последней детали, что увидит. Она ждала это видение.
Сосновый бор. Человек. Громадное, нет, исполинское дерево – гудит неспешную величавую симфонию. Опять какие-то люди… Огонь. Огонь тоже, как и громадное дерево, поет песню. Только слов не разобрать… Снова люди…
Каждый раз после этого сна Рита просыпалась и еще долго лежала с открытыми глазами, боясь упустить хоть каплю той атмосферы, что еще какое-то время оставалась в ней. Но потом, при попытке проникнуть в смысл увиденного, засыпала снова, и обычно без сновидений.
Однако в этот раз Рите приснился еще один сон: птица.
Птица влетела в окно – огромная, черная. Похожая на ворона и непохожая одновременно. Что-то в облике гостьи было чуждым, но что именно, Рита не смогла понять. Птица села прямо на подушку и уставилась на девочку немигающим взглядом. От птицы не исходило агрессии. Казалось, она просто изучает спящую.
Рите было очень интересно – зачем она понадобилась этому странному ворону? Девочка попыталась завязать разговор: «Как тебя зовут?»
Но ворон только развернул крылья… и исчез. Не слетел с кровати, а именно исчез!
Рита проснулась. На подушке был след – точно такой, как в давешнем бетонном колодце. Рита, помедлив, соскользнула с кровати. Подошла к окну. То было приоткрыто самую-самую малость. Крыса, и та бы не просочилась, малютка-мышка – может быть…
И все равно, на раме тоже был тот самый след!
А на подоконнике не было.
– Странно, – сказала девочка.
Выглянула в окно. Светила неполная луна. Сквозь ветви липы горели притушенные городом звезды.
– Странно, – повторила Рита и на всякий случай закрыла окно.
Хотя очень любила свежий воздух.
С утра поговорить с отцом толком не удалось: он собрался ехать по магазинам с мачехой. В Москву.
«Можно подумать, что Зеленоград – не Москва, – с удивлением смотрела девочка на царственно собирающуюся Нелли. Мачеха вообще никогда никуда не спешила. – Как будто здесь своих торговых центров не хватает!»
Кроме того, эти вечные пробки! Зачем тратить уйму времени на то, чтобы дышать очень грязным воздухом?
– Мы вернемся к твоему приходу из школы, – по-своему истолковал взгляд дочери отец. – Привезем тебе что-нибудь. Не ревнуй.
От него так и фонило чувством вины.
Рита в ответ покачала головой. Какая еще ревность? Неужто папа не понимает, что она просто соскучилась?
