– Как и положено в данных обстоятельствах: идет следствие, работа со свидетелями, изучаются обстоятельства произошедшего.
Он специально говорил уклончиво, не собираясь делиться собственными размышлениями. Екатерина терпеливо ждала.
– Если говорить об этом сообщении: то написано или слишком много или слишком мало. – Осторожно продолжал Рассказов. – Что можно сказать? Писалось в высокой степени возбужденности, спешно – оттого отдельные мысли не сочетаются.
– Но мы же с вами не критики эпистолярного жанра. – Резонно заявила Екатерина. – Вполне возможно, что Иванова преследовали. И он написал то, что успел. Скорее всего самое важное.
– Важное? – Рассказов оценивающе поглядел на молодую женщину. – «Голубь принесет ответ» – что в этом может быть важного? Звучит как «гуси спасли Рим». Больше на метафору похоже.
Сергей разглагольствовал о сообщении Иванова, и в то же время отправил в Сеть запрос. Поиск в Нейросети выдал весьма прозаическую информацию. Если убрать все, что относилось к орнитологии и способах разведения птиц, оставалось следующее. С самых древних времен голубь считался символом плодородия, а впоследствии и мира. К ним относились как к священным птицам и вестниками богов в странах Востока. В Древнем Риме символом мира считались голубки Венеры, которые, по легенде, свили себе гнездо в опрокинутом шлеме Марса. Так же голубь символизировал материнские чувства. Иногда являлся знаком мудрости.
В Библии голубь, выпущенный Ноем, принес ему оливковый лист как символ того, что появилась суша после великого потопа. Пророк, посланный Господом в Ниневию, носил имя Иона, что переводится с древнееврейского как голубь. В христианстве голубь считается символом Святого Духа. В средневековье голубь был непременным атрибутом Благовещения, Крещения, Сошествия Святого Духа и Троицы. Считалось, что дьявол и ведьмы могут принимать любые обличия, кроме голубя, осла и овцы.
Упоминание о секте добавляло определенный интерес к религиозной составляющей. Особенно к голубю, принесшему послание Ною. Но о чем из всего этого мог знать Иванов и на что мог намекать в сообщении предстояло выяснить.
Журналистка задумалась, потом спокойно и уверенно сказала:
– Мне кажется, что больше похоже на указание о каком-то конкретном голубе.
Эти слова направили размышления в другом направлении. Рассказову вспомнился голубь в кармане брюк самоубийцы. На самом бумажном голубке никакого ответа не имелось и это он знал точно, так как лично изучал улику. Изготовление голубка могло оказаться лишь порывистым действием, вызванным нахлынувшими воспоминаниями о пропавшей невесте. Но два голубя – это куда серьезнее, чем просто эмоциональный жест. В этом виделось планирование, попытка дать подсказку.
Рассказов решил дать высказаться журналистке, так как она подавала весьма интересные идеи. Поэтому намеренно небрежно спросил:
– С чего вы это взяли?
– Не будет человек перед смертью писать метафоры.
– Если он нормален.
Ответ вырвался быстрее, чем Рассказов осознал необходимость сохранять мысли в тайне.
Екатерина испытующе поглядела на полицейского:
– Считаете Иванова ненормальным?
– Слишком странное сообщение. – Рассказов ответил уклончиво, потому что и сам еще не пришел к окончательному решению по этому вопросу. А посвящать Семенову во все обстоятельства дела пока не собирался. – Не логичное какое-то.
– А по мне так все вполне логично, – возразила журналистка. – Иванов знает, что его убьют и сообщает кто это сделает.
