– Кажется… у меня сел аккумулятор, – смущенно говорю я.
– Я вам помогу, – говорит незнакомец, посланный, кажется самим провидением, – у меня есть провода для прикуривания. Советую и вам обзавестись, зима все-таки.
– Ага, зима, – вторю я. Последний день осени я провела в замкнутом пространстве. Я имею право быть странной и пришибленной. Но мне не стоит рассказывать об этом первому встречному. Пусть думает, что я безалаберная девица, которая не знает, как управляться с машиной.
Я дергаю рычаг разблокировки замка капота под рулем и жду дальнейших указаний. Мужчина подгоняет поближе большой, черный автомобиль, невольно напоминающий мне катафалк, и соединяет аккумуляторы проводами. Он машет мне из-за капота.
Я вижу только верхнюю часть его лица – темные глаза и прижатые шапкой волосы. Нижнюю половину скрывает огромный шарф, намотанный в несколько слоев. Здесь не Нью-Йорк, климат суровый. Мне бы тоже не помешали шарф, шапка и перчатки, как у местных. Я не приспособлена к холоду. Но я не планирую тут оставаться. С меня хватит.
Моя старушка кряхтит и оживает. Я дышу на руки, чтобы хоть немного согреть замерзшие пальцы. Знаю, что надо поблагодарить незнакомца за помощь, но слова встают поперек горла. Кажется, пока я сидела в том подвале – или что это было – я и сама разучилась разговаривать и нормально контактировать с людьми. Я шарахаюсь от смотанных проводов, протянутых мне в открытое окно, смотрю на них, будто мужчина пихает мне в салон гремучую змею. Мозг очень долго обрабатывает информацию.
– Возьмите, – говорит незнакомец, – вдруг опять заглохнете. И не гасите двигатель какое-то время.
Да господи! Я знаю, что такое зима и не нуждаюсь в инструкциях, как обращаться с машиной в холодное время года. Раньше я бы высказала это все собеседнику в лицо, сейчас меня хватает только на слабый кивок.
Я беру провода. Руки дрожат. Мне стыдно. Этот мужик помог мне, у него приятный голос, благие намерения и добрые глаза. Я могла бы предложить ему выпить кофе в благодарность за спасение, но во мне что-то сломалось. Я швыряю провода на сидение рядом, включаю габаритные огни и кладу руки на руль. Мол, мне пора ехать.
– Вы точно в порядке? – уточняет мужчина, – уверены, что вам…
– Уверена, – перебиваю я. Выходит грубовато.
Я трогаюсь с места слишком резко, и, чтобы хоть немного собраться, включаю музыку. Она только раздражает.
Убравшись подальше от заправки, торможу на обочине и прокладываю обратный маршрут. Навигатор говорит, что из-за погодных условий дорога займет не шесть, а восемь часов. Помоги мне Бог! Я прикидываю в уме вероятность, что засну за рулем, врежусь в фуру или улечу в кювет. Она кажется до отвращения высокой.
Но Зои не хочет, чтобы я умирала. Телефон у меня в руках вибрирует и на экране возникает ее физиономия. Я минуту сомневаюсь, а потом принимаю вызов.
– Да?
– Грейс, господи! – выдыхает она, – что с тобой? Где ты? Почему ты не отвечаешь?
Потому что твой чокнутый поклонник забрал мой телефон и держал меня взаперти. Но сейчас уже все хорошо – ему, видимо, надоело трепаться со мной за жизнь и пресекать мои попытки к бегству. И тебе привет, Зои. Я, кстати, тут неподалеку.
Я проговариваю это про себя. Зои тем временем все больше закипает. Она заполняет паузу:
– Грейс? Не молчи.
– Я… была за рулем, не могла говорить, – выдаю я.
– За рулем? Куда ты собралась? К маме поехала?
