У нее есть и обычная, вполне современная посуда. Бабушка не относится к тем, кто отрицает все новое, считая, что «раньше было лучше». Она следит за развитием мира, много читает и умеет пользоваться ноутбуком. У нее есть свои принципы. Нарушением одного из них меня сейчас в очередной раз будут попрекать. Это я тоже вижу по глазам.
— На работе? — специально не называет Гордея по имени.
— Да. Они, кстати, начали набор в детскую группу, — сразу принимаю позицию защиты своего парня, как части нашей с ним маленькой семьи.
— М-м-м… — тянет она, пряча недовольно искривленные губы в чашке чая. Делает маленький глоток. Ставит чашку на блюдце и внимательно разглядывает меня. — А сюда он не приезжает, потому что стыдно?
— За что ему должно быть стыдно, ба?
— За то, что никаких гарантий тебе не дает. Обхаживал, свое получил, а дальше что? Какая семья без гарантий? Или деньги на свадьбу копит?
— Бабуль, ну вот чего ты опять начинаешь? Думаешь, Гордею приятно каждый раз такое слушать? Вот зачем ты цепляешься к нему?
— Я за тебя, глупенькую, переживаю. То, что он от отца отделился и самостоятельным стал, так это для мужчины нормально. А вот то, что предложение до сих пор не сделал и дома почти не бывает… Нет, Ярослава, этого я ни понять, ни принять не могу. Сидишь там одна целыми днями, ждешь его.
— Я не сижу, — улыбаюсь ей. — У меня подруги есть, мы гуляем. С Гордеем тоже гуляем. Он недавно мне знаешь какое свидание красивое устроил?
— Откуда мне знать? Ты же не рассказываешь!
И, улыбнувшись шире, делюсь с ней всем от заезда по городу до вкусного подарка, умалчивая лишь самые интимные подробности. Бабушка оттаивает, приняв факт, что внимание он мне все же уделяет.
Вместе пробуем дозвониться до родителей, но, к сожалению, безуспешно. Жаль. Я очень соскучилась по маме и папе. Надеюсь, они скоро приедут. По графику должны прилететь на пару недель. Лишь бы не сорвалось.
— Поеду, — крепко обнимаю родного человека.
— Может, все-таки вернешься домой? Или переезжайте к нам. Гордея твоего все равно дома не бывает почти. А уж утром и вечером я его присутствие потерплю.
— Нет, ба. Вот так точно не надо. Да и у нас разный ритм жизни. Тебе самой быстро станет некомфортно.
— Ладно, — вздыхает она. — Береги себя.
Попрощавшись с ней и купив по дороге мороженое, иду на остановку. Мне тепло от бабушкиной заботы, хоть и выражает она ее иногда в своей строго-воспитательной манере.
До нашего с Гордеем района добираюсь быстро. Сажусь на скамейку у подъезда, смотрю, как на качелях на детской площадке катается пара подростков.
«А ты когда домой?» — пишу любимому мужчине.
«Часов в девять буду». — Ответ приходит лишь через двадцать минут. — «Куплю наше любимое вино. Надо серьезно поговорить».
«Что-то случилось?»
Набирает. Стирает. Снова набирает. В итоге отвечает:
«Нет. Не волнуйся, малышка. Все хорошо».
Глянув на часы, понимаю, что я сегодня ленивая попа, отлынивающая от подготовки к завтрашним лекциям и очередной контрольной. Это все весна виновата. Хочется больше гулять, дышать, любоваться.
Дома ставлю себе таймер. В восемь надо начать готовить подходящий к вину ужин.
Раскладываю тетради, вчитываюсь в свои записи, заодно делая некоторые исправления и дополнительные пометки. Иногда улыбаюсь, думая о разговоре с бабушкой. Гордею с ней сложновато, а я просто привыкла. На некоторые вещи выработался иммунитет, ну и искать ее истинное настроение надо совсем не в словах.
