– Хай, – сказал он, направляясь непосредственно к холодильнику и лишь мельком взглянув на нас. Открыл его, достал нарезанный ростбиф, схватил несколько ломтей и локтем закрыл дверцу.
– Хоть бутерброд сделай, – сказала я.
– Долго возиться, – ответил Финч.
– Как насчёт тарелки? – Я чувствовала, как во мне вскипает злость. – Можешь ты по крайней мере есть из тарелки?
Он покачал головой, оторвал кусок бумажного полотенца и пошёл в комнату, на ходу набивая рот мясом.
– Куда ты пошёл? – крикнула я ему вслед.
– Телик смотреть, – ответил он, не оглядываясь.
– Вернись, пожалуйста, – велела я, обогнув стойку и встав рядом с Кирком. – У нас с папой к тебе серьёзный разговор.
Я посмотрела на Кирка, который с ничего не выражающим видом барабанил пальцами по краю стола. Я толкнула его локтем и смерила сердитым взглядом.
– Слушай, что говорит мама, Финч, – сказал Кирк. – Мы хотим поговорить.
Финч повернулся и посмотрел на нас скорее сконфуженно, чем испуганно, и я задумалась, сколько он выпил.
– Что такое? – поинтересовался он, засунув в рот последний кусок ростбифа и жуя.
– Сядь, пожалуйста, – сказала я, указывая на банкетку. Финч сел, и его лицо приняло вызывающее выражение.
– Как прошёл вечер? – спросила я. Он пожал плечами и сказал, что хорошо.
– Что ты делал?
– К Бью смотался.
– У него была вечеринка?
– Нет. Не вечеринка. Просто несколько человек пришли в гости. Что за допрос с пристрастием?
Я вновь пихнула Кирка локтем, и он рассеянно пробормотал: «Повежливее с матерью». Финч буркнул: «Извини», – и запустил руку в волосы. Я ждала, пока он вновь посмотрит на меня, прежде чем задать следующий вопрос:
– Ты пил?
Я не знала, какой ответ хочу услышать. Если он был пьян, это лучше или хуже?
– Ну да, – ответил Финч. – Выпил немного пива.
– Сколько? – Я подумала, что нам с Кирком надо было строже воспитывать его в этом плане. Мы никогда не давали ему разрешения употреблять алкоголь, но сквозь пальцы смотрели, куда он ходит, и, в общем-то, именно поэтому разрешали ему сколько угодно тратить на такси.
– Ну я не считал, – сказал он. – Бутылки три или четыре.
– Это слишком много, – отрезала я.
– Но я же был не за рулём.
– Ты просто умница! – воскликнула я. – Надо тебе медаль выдать.
Финч тяжело вздохнул и сказал:
– Ну чего ты так злишься, мам? Ты знаешь, что я иногда выпиваю.
– Мы очень, очень расстроены, Финч. Но дело не в пьянстве. – Я набрала в грудь побольше воздуха, вынула из сумочки телефон, открыла фотографию, которую сохранила, и передала телефон Финчу.
– Где ты это взяла? – спросил он. У меня упало сердце.
– Миссис Паркер показала это фото маме. Сегодня вечером, – ответил Кирк.
Финч посмотрел на меня. Я кивнула.
– Да, представь себе. Но неужели тебя волнует только, где мы её взяли?
– Да я просто спросил, – сказал Финч.
Я вздохнула и задала следующий вопрос:
– Это ты снимал?
– Мам, долго рассказывать… всё не так плохо, да она и не будет очень злиться.
– Кто она?
– Да так, девчонка, – ответил он.
Я прокручивала в голове его слова, и меня всё сильнее мутило.
– У девчонки есть имя?
– Ну да. Лила Вольп. А что?
– А что? А то, что ты выложил её фото в полуголом виде, Финч. Вот что! – Я чувствовала, что вот-вот забьюсь в истерике.
– Я его не выложил. Просто отослал кое-кому. И она не полуголая, мам.
– Я видела её сосок, Финч, – сказала я. – Это всё равно что голая.
– Ну не я же её раздел.
– Это радует, – съязвила я. – Хоть за насилие тебя не привлекут.
