Когда дети устали от игр, мы наконец-то поехали домой. Машина Оксаны уже была на ее парковочном месте, и я почувствовал раздражение, что мне пришлось впопыхах проводить встречу с Костей, чтобы успеть забрать детей, когда она могла сама это сделать. Но вместе с тем я ощутил и чувство вины оттого, что в качестве идеального сценария рассматривал возможность отказаться от чудесного дня, проведенного вместе с детьми.
— Вы голодные? — спросил я у них, когда мы зашли домой.
— Хочу яблоко и йогурт! — у Оливии любимая комбинация для перекуса сложилась уже давно.
— Не хочу яблоко! — Лев тоже был непреклонен.
— Я думал, что все дети любят яблоки, — озвучил я свои мысли вслух.
— Они слишком кислые.
Прежде чем накормить детей, мне нужно было узнать, что происходит с Оксаной.
— Уберите рюкзаки в комнату и приходите на кухню, — сказал я, а сам пошел в нашу спальню. Она сидела на кровати, одетая в простые штаны и футболку, подчеркивающие фигуру. Если бы мы так не отдалились за последнее время, сейчас я бы точно захотел заново изучить ее тело — прямо здесь, сейчас, на нашей кровати. Она всегда возбуждала меня. Когда мы познакомились, она была худой и изящной, но после рождения детей стала сочной и соблазнительной. Я любил ее фигуру и раньше, но новые формы нравились мне особенно сильно.
Что мне точно не нравилось, так это то, что, скорее всего, Оксана соврала мне о своих делах, чтобы я забрал детей.
— Ты дома, — я не спрашивал, я констатировал факт.
— Да. Закончила раньше, чем ожидала, — она пожала плечами, будто это объясняло ее странное поведение. Я плотно закрыл дверь в спальню, чтобы в том случае, если наш разговор перерастет в спор, его не услышали дети.
— Ты сказала, что будешь занята, чтобы я забрал детей.
— Я думала, это займет больше времени.
Что "это" мне до сих пор было непонятно — это раздражало сильнее всего.
— Мне пришлось отменить важную встречу, чтобы забрать детей, Оксана. Ради чего?
Ее лицо изменилось, оно всегда принимало подобное отрешенно - недовольное выражение, когда я говорил о работе.
— Я думала, что это займет больше времени — кажется, рассказывать мне, в чем дело, Оксана не собиралась.
Она встала и начала снимать украшения, которые носила так редко. Не видя на ней браслетов или сережек хотя бы время от времени, я совсем перестал дарить ей ювелирку. Последний такой подарок, кажется, я делал только после рождения Льва.
— Теперь мне придется задержаться на работе, а моя жена ненавидит, когда я допоздна работаю, — съязвил я, не сдержавшись.
— Да, как она вообще смеет желать, чтобы ее муж был дома и мог поужинать с ней и детьми, — Оксана не осталась в долгу.
Тут я увидел письмо на краю кровати.
— Что это? — спросил я, увидев нашу фамилию на одном из бланков. Я понял, что прямо сейчас сбывается один из моих страхов. Она разговаривала с адвокатом…
Когда я снова посмотрел на нее, она поймала мой взгляд в зеркале, но в нем я не увидел даже капли волнения.
— Ты хочешь развода? — все же решил уточнить я, едва сумев сложить эти слова в предложение.
— Нет, — отозвалась Оксана, опять не поясняя свой ответ.
— Тогда что это? — повторил вопрос я, поднимая документы повыше, чтобы она не могла их игнорировать.
— Я думала об этом.
— Похоже, ты не только думала об этом. Ты нашла адвоката! — понять, на кого из нас двоих я злился сильнее, было невозможно.
— Я не хотела столкнуться с неожиданностью, — она не пыталась оправдаться, просто озвучивала мысли. Значит, она подозревала, что развода могу захотеть я?
