Однажды вечером, уже через несколько недель после начала моей работы, мы засиделись в офисе. Мой стол располагался недалеко от ее рабочего места, куда она меня и позвала, чтобы показать что-то на экране своего компьютера. Я подошел и встал позади нее, через плечо взглянув на ее работу.
— Кажется, может сработать! — оценил я ее идею. И хотя проблем с формулированием мыслей у меня больше не возникало, сказать, что аромат ее духов и тело не затуманивали мой рассудок, было нельзя. Ее присутствие действовало на меня как алкоголь, и любые фразы длиннее двух - трех слов казались слишком сложными. Максимально стараясь скрыть свое желание, я наклонился, опершись одной рукой на стол, а другой указав в правый угол экране:
— А что насчет этого?
Она повернула голову и посмотрела на меня. Было так легко преодолеть расстояние в сантиметров тридцать, чтобы ее поцеловать... Я ужасно хотел это сделать, даже если бы поцелуй стоил мне работы. Но чего он не стоил — так это ее обиды. Ранить Оксану, оскорбить или обидеть ее мне точно не хотелось, ни одно мое желание, возникающее рядом с ней, не стоило того. Поэтому я проигнорировал этот порыв и даже сумел сдержать стон разочарования.
— Ты отвлекаешь меня от работы, Глеб, — просто отметила она, будто продолжала говорить о проекте.
— Это не я, — я выдохнул, пытаясь успокоить вырывающееся из груди сердце. — Это ты.
Она улыбнулась, и эта улыбка была самым красивым из того, что я когда-либо видел.
— Тебе нравится работать здесь?
Вопрос звучал неоднозначно. Я не мог понять, она спрашивала о работе в компании в целом, о работе с ней или намекала на запрет романов.
— Да. Все отлично, кроме одного.
— Одного? — ее губы застыли в форме буквы "О", выдавая искренне удивление, и я не мог остановить мысли о том, как бы выглядело ее лицо во время оргазма.
— Кажется неправильным, что я не могу тебя поцеловать.
Так далеко в этот день я не собирался заходить, но, пожалуй, это был лишь вопрос времени — рано или поздно пришлось бы разобраться с этой темой.
Ее щеки порозовели, хотя голос не дрогнул:
— Сейчас нерабочее время.
Мы и правда засиделись — готовили к сдаче важный проект, над которым я работал практически с первого дня в компании.
— То есть правило касается только рабочего времени?
— Пожалуй, стоит снова почитать политику компании, — пожала она плечами, — но не думаю что кто-то в самом деле может диктовать людям, что им делать после работы.
— Но мы еще на работе, — ляпнул я и тут же пожалел об этом. Звучало так, будто я лично отговариваю ее от возможного поцелуя.
— Ты прав, — она предоставила мне полную власть в этой ситуации, заранее приняв любое развитие событий.
Я судорожно пытался придумать достойный ответ, но смог только повторить ее фразу:
— Ты тоже отвлекаешь меня от работы.
— Правда?
Я кивнул:
— Я уже говорил, что ужасно хочу поцеловать тебя?
— Да.
— Я думаю, что готов рискнуть работой, если ты тоже хочешь поцеловать меня.
— Ты всегда так много говоришь, прежде чем поцеловать кого-то?
"Определенно нет. Уже нет," — промелькнуло у меня в голове, прежде чем я наклонился ближе и коснулся своими губами ее губ. Это был почти невинный тест, чтобы убедиться во взаимности. С момента этого первого едва ощутимого касания я понял, что уже не захочу поцеловать другую женщину. Во всяком случае, больше ничьи губы не будут столь манящими, как губы Оксаны.
