– Ты же уверен в своих силах. В чём проблема?
– За тебя беспокоюсь. Вдруг не управишься. Столько дел: сделать из меня позитивного человека, да ещё влюбить…
– Ты не беспокойся, – она направила в мою сторону резко выпрямленную ладонь, – лучше наслаждайся.
– Давай заключим пари, – зло прошипел я. Её спокойствие и уверенность неожиданно взбесили меня.
С довольной улыбкой она протянула мне руку. Её ладонь была небольшой, тёплой и мягкой. Она привстала, толкнула соседа спереди и попросила «разбить» спор. Сидевший перед ней Сашка обернулся, с любопытством посмотрел на меня и выполнил просьбу.
В этот день вторая лекция была последней. Мы разошлись. По дороге домой я думал: «Как легко ей удалось втянуть меня в этот детский спор. Слово за слово я увлёкся разговором и согласился участвовать в сомнительном предприятии».
На следующий день мы встретились в фойе. Увидев меня, она дружелюбно помахала рукой, словно мы приятели с детства, подбежала и сообщила:
– Сегодня после лекций идём на прогулку! – эта фраза звучала не как просьба, а как констатация факта.
Я вспомнил о втором условии договора. «Что натворил? Обещал выполнять все её просьбы-поручения. Впору мне беспокоиться о нарушении свободы и личного пространства. Кто знает, что взбредёт в голову этой чересчур энергичной особе? Может, чтобы поиздеваться, она спланировала всё заранее. Ладно, – утешал я себя, – в этом сомнительном предприятии я простой наблюдатель».
– Идём так идём. – Я пожал плечами.
Тогда я не догадывался, что это была верхушка айсберга. Можно было сообразить, что легко не отделаюсь, но самоуверенность – дурацкое чувство, притупляющее бдительность.
На большой перемене она, схватив под руку, потащила меня в одно из кафе, расположенных на втором этаже университета. Моего согласия эта особа не спрашивала. Когда я возразил, получил ответ, дескать, это её просьба. Ну, хотя бы попытался.
Оставив меня караулить столик, комок энергии направился к стойке, безапелляционно заявив, что выберет и купит всё самостоятельно. Мою попытку возразить она зарубила на корню взглядом. Чувствовал я себя глупо, но спорить с ней, на мой взгляд, было ещё глупее.
Через семь минут, вернувшись с шуршащим пакетом и двумя стаканчиками кофе в руках, она села напротив. Увидев кофе, я моментально почувствовал горький привкус, так не любимый мной с детства: словно пиявка во рту, высасывающая последние капли влаги.
– Я кофе не пью, – сухо констатировал я.
– Тогда иди и бери то, что пьёшь, – без тени смущения заявила спорщица.
«И это ответ?! – возмущался я, шагая к стойке. – Почему, сделав неправильный выбор, она даже не смутилась? Вчера же уверяла, что влюбить меня в себя хочет. В этом случае ей стоило поинтересоваться тем, что я люблю». Вернувшись к столику с пакетом сока, я обнаружил разложенные в определённом порядке и накрытые салфетками кульки.
– Это что ещё за план боевых действий? – Я указал на кульки на другом краю стола. – А это расстановка сил противника?
– Какой проницательный. – Она кивнула в сторону стула. – Сядь, а то я есть хочу. С утра маковой росинки во рту не было.
– Интересно, кто в этом виноват?.. – Я сел и, опершись локтями на стол, наклонился вперёд. – Ну-у-у?! Я томлюсь в ожидании грандиозных идей.
– Давай, отключив зрительный анализатор, попробуем сосредоточиться на вкусовых ощущениях, – предложила она.
– Напоминает детскую игру. – Я нетерпеливо постучал костяшками пальцев по столу; поскорее бы отделаться от просьбы.
