– Голова закружится, – предупредил я, останавливаясь.
– А ты на что? Ловить будешь! – Она пустилась в пляс-вальс вокруг меня, потом неожиданно замерла и заглянула мне в глаза. – Хороша была прогулка? – Её глаза озорно блестели, а улыбка доходила до ушей. Выглядела она красиво, и это злило.
– Хороша, – нехотя признался я, потом нахмурился и отвернулся. Мне хотелось сбить её с оптимистичного настроя. – Я весь продрог, пока ты носилась по парку.
– Если бы носился со мной, то не продрог бы. – Она не замечала овладевшей мной скованности. Словно Терпсихора, широко раскинув руки, она кружилась в довольно забавном танце, потом остановилась и сладко потянулась. – Пойдём, съедим по горячему пирожку с мясом.
– Это нельзя есть! – Меня непроизвольно передернуло.
– Разве ты пробовал?
– Нет! И не собираюсь.
– Зря. – Она удивленно пожала плечами. – Зимой на морозе хорошо съесть что-нибудь горячее!
– Я не ем на улице.
– Интересно, что ты вообще ешь, зануда? И где?
– Дома, за столом. Свежеприготовленные блюда из натуральных по большей части продуктов.
– Выдал. – Она отвернулась и прыснула. – Это, конечно, правильно, но скучно. Может, временами стоит делать исключения? Жизнь тем и хороша, что в ней есть порыв, желание!
– Для тебя вся жизнь – порыв, – не удержался я от ехидного комментария.
– Никогда не думала, что это плохо, – хмыкнула она. – Зато мне не бывает скучно!
– Не сомневаюсь.
Она покачала головой и обречённо махнула рукой, но спустя секунду её настрой сменился. Она озорно подмигнула, словно знала, что рано или поздно я сдам позиции.
– Мой желудок недовольно ворчит, и, в отличие от тебя, он в своих желаниях эмоционален.
– Предлагаю зайти в кафе. Там готовят более или менее нормальную пищу.
– Если для тебя в кафе более или менее нормальная пища, жуткая ты привереда.
– Какой есть.
– Ты-то есть, – подтвердила она, – а у меня денег нет.
– То-то с утра расщедрилась, трапезу из слоек организовала. – Я сцепил на груди руки. – Где же твоя дальновидность? Или голодная смерть входит в твои грандиозные планы? – Я хитро прищурился.
– Издеваешься? – Она грозно сдвинула брови.
– Нет, думаю о желудке, пострадавшем в битве между эмоциями и разумом. – Я упёр палец в место, где её брови хмурились, и слегка толкнул мечтательную особу. Она отступила на шаг. – Пойдём, умилостивим его, а то, боюсь, мне от него попадёт.
Добравшись до кафе, расположенного недалеко от метро, мы уселись за столик и стали ждать официанта. Моя спутница, отпуская в его адрес забавные замечания, увлеченно изучала меню, но я не имел возможности свободно на них реагировать: мои мысли были далеко. Неожиданно я понял, что не знаю, как к ней обратиться. Её имени я не знал! Оля, Саша, Катя, Вера, Ира… – я мысленно подбирал подходящее, но тщетно. Ни одно ей, казалось, не подходило.
– Мне неловко, – я замялся. – Дело в том… – Как же деликатней задать вопрос, чтобы не обидеть её своей невнимательностью? – Тебя как зовут-то?
– Да-а-а-а-а, – протянула она с явным наслаждением. – Дожили вы, Даня Хватцев. Имени собеседницы не знаете! Ай-яй-яй, как некрасиво! – веселилась она. – Может, попробуешь угадать? – Ирония звучала в каждом слове. Значит, задача была не из лёгких.
– У меня сегодня с воображением туго. – Я разумно отступил.
– С чего взял, что воображение понадобится? – деловито поинтересовалась она.
– Предчувствие.
– Правильно, не стоит, не догадаешься.
