Все личное. Статьи и рецензии 2017 года - страница 22

После «Мятежника», где фабула стала мне ясна после первых пяти-семи страниц, почти все персонажи были известны до романа, и интересовал особый взгляд автора, стилистика изложения, я читал рассказы как прозу с большим интересом.

Впрочем, выделю рассказ, тоже по материалу очень мне близкий, – «Братство народов». В нем о межнациональных драках в общежитии одного из ленинградских ПТУ, да и вообще о быте пэтэушников. Действие происходит в первой половине 80-х. Герой рассказа устраивается воспитателем в это общежитие и погружается в настоящий ад. Тюремные порядки, воровство, группировки русских, дагестанцев, туркменов… Написано удивительно сильно, причем без патетики и гротеска.

А почему рассказ мне близок… В 1989 году после окончания школы я поступил (правда, экзаменов никаких не было) на годичные курсы в одно из строительных ПТУ Ленинграда. И там было всё точно как в рассказе Константинова. Даже пейзаж – тот же: «Общежитие строительного ПТУ, где мне предстояло работать, располагалось на окраине города, в самом конце длинной, застроенной панельными домами улицы, напротив конечной остановки одного из трамвайных маршрутов. Там, собственно говоря, в то время Ленинград и заканчивался: в полукилометре от нашего здания начинался самый настоящий лес…» Один в один конец улицы Народной, где находилось наше училище; только у нас общежитие было пятиэтажное, а в рассказе Константинова девяти… Но неужели подобное творилось не в одном училище Ленинграда?.. Да и Москвы, и других городов Союза…

Вот такой длинный текст получился. С единственной целью – заинтересовать потенциального читателя книгой замечательной прозы Ильи Константинова.

Об Илье Кормильцеве я узнал, как и большинство, в связи с «Наутилусом Помпилиусом» – в то время, когда эта рок-группа обрела первую, еще не грандиозную, но стойкую среди меломанов известность. Конец 1986 года, альбом «Разлука» с «Праздником общей беды», «Ален Делоном», «Эта музыка будет вечной», «Казановой», «Скованными одной цепью»…

Я делал запись альбома с «оригинала» – кассеты, имеющей под футляром отпечатанную на пишущей машинке бумажку с названиями песен, фамилиями участников. И отдельно был указан автор текстов почти всех песен – Илья Кормильцев.

Честно говоря, «Наутилус Помпилиус» («Нау») не входил в число главных для меня, да и большинства тех, с кем я общался на почве рока, групп, по причине, может быть, для кого-то диковатой: слишком профессионально. Но в советском роке (понятия «русский рок» тогда не существовало), для нас, слушателей, самым важным был не профессионализм, а нечто близкое, родное, и даже примитивность исполнения, простота текстов трогала больше, чем отточенность и поэтическая сила.

К тому же «Наутилус» нарушал, наверное, важнейший, хотя и неписаный закон рок-музыки: поет тот, кто написал текст песни. В этой группе тексты – на самом деле, зачастую настоящие стихотворения, – писал в основном тот, кто не пел и не играл… В этом плане «Наутилус», конечно, выбивался из общей рок-среды. Нарушение неписаного закона уводило группу в сторону социальной эстрады, которая в годы перестройки была довольно популярна.

Из вышенаписанного может сложиться впечатление, что «Наутилус» я недолюбливал. Да нет, ценил, имел все магнитальбомы того времени, а потом бегал в поисках виниловых пластинок. Помню, первую пластинку, где на одной стороне были песни «Нау», а на другой «Бригады С», купил в магазине совхоза «Победа» (такая вот перекличка с песней Башлачева «Грибоедовский вальс») что километрах в пятидесяти от моего родного Кызыла…