Девушка не знала, почему надо торопиться и что внутри нее диктует ей поступать именно так, ведь ничего не происходило и еще ничего не предвещало беды, а Верочка бежала к остановке, все ускоряя темп… Она не слышала ни испуганных криков людей, ни визга тормозов, только увидела на бегу, как нечто страшное, темное влетело в остановку, беспощадно ударило ее маму, и та отлетела в сторону.
Вера страшно, ужасно закричала! Закричала так, что голове, горлу стало больно!
Она неслась туда, к ней, и кричала! Подлетела, оттолкнула кого-то, стоявшего на пути, и упала перед мамой на колени. Она лежала на боку, как поломанная кукла, с вывороченными неправильно ногами, прекрасное зеленое платье задралось выше колена, на подоле его расплывалось, становясь все шире и шире, кровавое пятно. Вера задохнулась от ужаса, отказываясь верить в то, что видит! Но вдруг, через весь смертельный кошмар и панику, в сознание Веры пробился некий голос, словно механический, громко, без эмоций оглашавший возможный диагноз и клиническую картину.
Этот голос спас и маму, и Веру!
Он отрезвил, перекрыл наползающий мрак кошмара и боли. И она не схватилась тут же переворачивать маму, как требовала ее дочерняя любовь, – увидеть, убедиться, что жива, прижать к себе! – а, стерев слезы, застилавшие глаза, глубоко вдохнула-выдохнула и приложила пальцы к сонной артерии у мамы на шее, проверяя пульс.
И принялась быстро действовать на автомате, руководимая этим механическим голосом в голове, теперь уже контролируя себя, не позволяя эмоциям помешать. Выдернула поясок из своей юбки, наложила жгутом на бедренную артерию, останавливая кровотечение, из сумочки, которая была перекинута через плечо и шею, поэтому и не потерялась, пока Вера бежала, достала ручку, выдрала откуда-то клочок бумаги, написала время наложения жгута. И принялась с максимальной осторожностью ощупывать тело мамы с головы до ног.
Она все что-то делала и делала, уже не отдавая себе отчета – заматывала разбитую голову, перевязывала руку, останавливала кровотечение как могла. Кто-то подходил, помогал, выполняя ее распоряжения, кто-то сунул ей бутылку минеральной воды – это все оставалось за пределами ее внимания. Потом чьи-то сильные руки, взяв за плечи, повернули, и мужчина, наклонившись близко к ее лицу, чеканя слова, сказал:
– Дальше мы ею займемся. Ты молодец.
– Это моя мама, – сухим горлом ответила Вера.
– Тогда поедешь с нами, – распорядился мужчина и, подав руку, помог ей встать с колен.
Только тогда Вера вернулась в реальность, посмотрела по сторонам и увидела всю чудовищность картины – развороченный железный остов остановки, битое стекло, лужи крови и двух погибших. Она сразу поняла, что эти люди мертвы.
Вера спасла маме жизнь. Если бы она не была рядом и не оказала Евгении Максимовне квалифицированную медицинскую помощь в первые же минуты после аварии, совершенно точно мама бы тоже умерла.
Потом потянулись страшные часы около операционной, а потом…
Все было очень сложно и плохо. Совсем плохо. Повреждение позвоночника на фоне других не менее тяжелых травм. Вера практически поселилась в больнице, не отходя от мамы, бабушка осталась на хозяйстве.
В конце августа Евгению Максимовну перевезли домой, и стало совершенно очевидно, что она недееспособна и в ближайшее время не встанет, а может, не встанет вообще… У бабушки на почве таких переживаний и перегрузок случился сердечный приступ, и теперь в больницу попала она. Верина детская мечта спасать и лечить людей, особенно близких, как-то слишком жестоко и быстро воплотилась в жизнь.
