Началось представление. Действие спектакля происходило в царстве Иудейском. Трагедия была неимоверно тяжела для моего восприятия. И все же игру Семеновой в роли властолюбивой, погрязшей в кровавых преступлениях царицы Гофолии (которая приказала умертвить и истребить все родственное себе Давидово племя), я оценила. Отовсюду слышались восторженные вскрики - божественная, великолепная, Мельпомена, единственная...
В антракте, мы с Анастасией вышли в коридор. Её отвлекли две смешливые девицы, а ко мне подошел тот самый мужчина из ложи напротив.
-Мадемуазель я сражен вашей красотой и готов следовать за вами.
-Куда следовать, сударь? Мы разве знакомы? - я нахмурилась, понимая, что возникло некоторое непонимание.
-Не имел чести быть представленным, капитан-лейтенант Алексей Александрович Корсаков.
Это издевательство, почему тут все из наших фильмов? Но справиться со смехом удалось, я даже не улыбнулась.
-Завадская Акулина Савельевна, - ответила я, и опять использовала чертов веер, чтобы прикрыть всё-таки прорвавшуюся улыбку.
-Акулина Савельевна, я очарован, в жизни не встречал такой смелой девицы, или вы вдова?
Я растерялась, откуда он мог знать обо мне. При чем тут вдова?
-Я могу предложить вам свою квартиру, или последовать за вами...
-Вы обалдели? Что себе позволяете, - прошипела я, сведя брови.
-Да как же, вы же подали мне знак: веером "Я жду", а потом весьма недвусмысленно продемонстрировали симпатию ко мне. И только что подтвердили свое намерение.
Незадача (можете вставить любое нецензурное слово).
-М-да, - я потерла переносицу, тут же испугалась, вдруг это тоже что-то там означает. - Уважаемый капитан-командор, вы меня извините. Я в этих тайных амурах ни черта не соображаю. Я, понимаете ли, в свет первый раз в жизни вышла, и веер этот долбанный первый раз в руки взяла. Так что недоразумение получилось.
Я отошла от опешившего офицера, который так и стоял с открытым ртом, и взяв Анастасию за руку, попросила её проводить меня в дамскую комнату.
-Николь, что случилось? С кем ты говорила? Кто этот офицер? - закидала меня вопросами Анси.
-Не знаю я его, обознался, - мрачно ответила и для себя решила, что надо с Карлом поговорить, а то нос почешешь, а тебя уже сосватали.
До конца спектакля я старалась не смотреть в сторону ложи, где сидел Корсаков.
Через несколько дней у Ланевских был салон. Наталья Николаевна с утра пребывала в нервном состоянии. В просторной зале ставились кресла и стулья, притом порядок их расстановки обдумывался хозяйкой. Она по десятому разу заставляла слуг переставлять мебель.
Я в библиотеке разговаривала с Карлом.
-Скажи мне, друг, чего она так нервничает?
-Да как же? - болтая ногами ответил маленький человек. - Она же должна за всем следить, она поведет ход беседы в нужное русло, а каждому гостю даст возможность быть выслушанным. Да надо так повести дело, чтобы разговор не иссякал, и каждый нашел себе интересного собеседника.
-Понятно, я помню по романам Льва Толстого про эти салоны."Война и мир". Там Анна Павловна Шерер собирает в своем доме разных людей. А в "Анне Карениной" в салоне Анна и встречается с Вронским.
-Об чем ты говоришь не понимаю. Но скажу, кормить не будут, но подадут кофе, чай, булочки, пирожные. Я буду читать новое сочинение Жуковского "Светлане"...
-Я помню, - перебила я.
Раз в крещенский вечерок Девушки гадали:
За ворота башмачок, Сняв с ноги, бросали...
