-Ну, вот, - пригорюнилась Марфуша, - опять вас кудай-то понесло, барышня. Вам об приемах надо думать, платьев купить, шляпок. На балы поездить. Вам жениха надобно подобрать.
-У меня есть жених, Марфа.
-Это вы о французе что ли? Так то неизвестно еще, вернется он, али нет. Да и вообще, если уж по чесноку, - ввернула она одно из любимых Васиных словечек, - так себе жених-то.
Я отослала Марфу и попросила найти Карла. Через пять минут в комнату вошел маленький человек.
-Да я и сам к тебе шел, - сказал он, забираясь на стул и пристально меня разглядывая. - Ты стала больше на неё похожа.
-Карл, Акулина отказалась возвращаться назад, - с грустью отозвалась я, - она там живет в моей семье. И всем довольна.
-А ты не злись на нее. Что её здесь ждало-то? Выдали бы замуж за кого не глядя. Хорошо если не совсем изверг попался бы. В свете её не приняли бы, а дворня насмешки чинила бы.
-Но я же получила дворянство и графский титул.
-И что? - хмыкнул Карл. - Для всех этих вельмож ты так и останешься дочерью конюха, да и для крестьян тоже.
-Х-м, будем посмотреть, - усмехнулась я. - Ну, да оставим это. Карл, чем же ты теперь занимаешься, ведь не стало Петра Алексеевича?
-Состою при барыне, - грустно сказал Карл. - Развлекаю её гостей, у нас по средам салон. По субботам выезд
-Карл ты мне нужен, очень. Ты многих знаешь в Петербурге. Мне нужен будет хороший инженер, я ведь планирую по весне поместьем заняться. А вот где и что заказывать представления не имею. Эх, так же жаль, что Арнаутова нет, штабс-капитан меня понимал...Так что, дорогой мой Карл, на тебя вся надежда.
-Акулина, так я же крепостной. Петр Алексеевич всё грозился мне вольную дать, да забывал постоянно.
Учитывая отношение ко мне Натальи Николаевны разговор будет не из легких. Карл мне действительно нужен. То хоть с Васей можно было поговорить...Как они там? Я никак не могла вспомнить, когда закончится Заграничный поход и наши войска вернуться из Парижа. По-моему, это случится в мае 1814 года. Полтора года, еще целых полтора года. Без всяких вестей. Нет в "Русском Вестнике" помещалась информация с театра военных действий, печатались статьи, рассуждения и заметки на военную тему, очерки, зарисовки, патриотические стихотворения. Но вот вестей от моего "братца" Васеньки, Жан-Поля, Ржевского там, конечно, не было. И писем от них ждать не приходилось.
-А у нас тут случай интересный был, - заговорил Карл, - когда Буанопарт думал, куда ему направить свою основную армию тут эвакуацию планировали. Хотели и памятники Петру Первому вывозить. Мне об этом слуга князя Голицина рассказывал. Так вот, пришел некий майор Батурин к князю и заявил, что мол несколько ночей подряд видит один и тот же сон: памятник Петру I, тот, что ваял Фальконе, покидал пьедестал, устремляясь к резиденции государя - Каменноостровскому дворцу и обратившись к выходившего к нему императору, грозно вопрошал: "Молодой человек, что ты сделал с моей Россией?". И не дожидаясь ответа, говорил Александру I: "Но пока я остаюсь в Петербурге, моему городу ничто не угрожает", после чего удалялся. Александр Николаевич Голицын, член Государственного совета, поведал обо всем своему августейшему другу. После этого эвакуация сокровищ и памятников Петербурга прекратилась.
Я задумалась, а не четвертый ли это попаданец? Майор Батурин.
-Карл, а нельзя ли узнать об этом майоре, где он сейчас и хорошо бы познакомиться. Что-то мне подсказывает, что мы с ним из одного времени. Ох, я тебе сейчас такое расскажу...
