Я удивилась. То есть, нас с капитаном Татисом они оставили на станции, а сами влезли в какое-то приключение, что едва не сложили там свои головы. А мы продолжали бы их ждать?! Внезапно профессор закрутил головой.
– Вам не кажется, что за нами наблюдают? – спросил он.
– Я – кабинетный ученый, – ответил нейробиолог. – И местной флоры и фауны не знаю. Сейчас мне все кажется подозрительным и угрожающим. Но что-то такое особенное, я не ощущаю.
Механик просто пожал плечами. Он, как и нейробиолог Матиа, не был опытным выживальщиком в диких условиях, тем более , на чужой планете.
Тут профессор, как мне показалось, посмотрел прямо на меня. Вернее, на то место, где находилась какая-то часть моей сущности. Но меня он не видел.
– Странно это все. Но через часа четыре мы дойдем до места, – сверился профессор с каким-то подобием карты на своем коммуникаторе. Видимо, на станции он загрузил эту информацию в свой коммуникатор. Эта карта показывала короткую дорогу от станции к установке и положение группы на пути к ней.
– Не хочется занудствовать, но я бы предпочел не вливать в эти приключения, – сокрушенно произнес нейробиолог Матиа. – Мне хотелось открытий, и вот, я тут. Иду за эфемерной надеждой.
– И хорошо, что она у нас есть, – подвел итог механик Мураи.
– Когда будем на месте, то сделаем более качественную перевязку руки. Там есть помещения для персонала, во времена активной эксплуатации базы лаксианами там жили постоянно операторы установки, она менялись по сменам, – рассказал профессор Нахими. – Главное, чтобы мы смогли быстро открыть двери, иначе включится система уничтожения.
– Что это значит? – с ужасом спросил механик.
– Это значит, что мы сможем открыть двери на установку только аварийным порядком. Знать код, который оставили ласкиане, ушедшие с этой планеты, мы не сможем. Эти пароли в системе нигде не зафиксированы. Во всяком случае, я не нашел. Поэтому на километр от станции активируется защитное поле, которое просто испепелит нарушителей. У нас ровно шестьдесят секунд сбросить пароль и ввести базовый, – ответил профессор Нахими.
– Это же не мало, да, нам же хватит? – полувопросительно произнес механик Мураи.
– Должно хватить. У нас нет выбора, – отрезал профессор Нахими. – Вы мне поможете. Часть функций будете выполнять вы, механик Мураи. А наш коллега Идуидан Матиа будет охранять нас от угроз и держать местность на прицеле лазерного пистолета. Там мы будем беззащитны.
– Там ровная местность? – спросил нейробиолог.
– Да, ровная, – ответил профессор. И мне показалось, что о чем-то умалчивает.
И тут же на мой вопрос пришел ответ. Действительно, поверхность там ровная. Но раз в четыре часа включается автоматическая силовая защита, и она проходит волной радиусом в полтора километра, не только параллельно земле, но и вверх. Эта силовая волна выжигает все и даже ровняет поверхность. Если они не вовремя войдут в зону защиты станции, то не дойдут. И сдается мне, что профессор об этом знает, но ничего не говорит. И все же профессор не знает важного: циклы запуска защиты сдвинуты. И он торопится как раз к тому моменту, когда территорию вокруг установки будет выжигать защита.
Как интересно получать ответы на вопросы, которые едва формируются в сознании, но я чувствовала, что у меня начинается какая-то слабость. И мне нужно было понять, как их остановить. Они погибнут, если войдут в зону к тому времени, к какому планирует профессор. А вот как остановить их инфополе ответов мне не давало, значит, у него нет этих самых ответов. И никто такого не пробовал.
