Все наши мечты - страница 11

На следующий день в лаборатории ИЦБ в робота Ини-Ниони добавили обновление, уменьшающее силу эмоционального отклика на внешние раздражители. Таким образом, скорость и интенсивность его внутренних психических процессов осталась прежней.

Также профессор Беккерман выступил перед прессой и заявил, что у робота Ини-Ниони – временные технические неполадки.

– Хотя мы все за это время привыкли видеть в нем практически человека, – сказал он перед камерами, – все же Ини-Ниони – творение нашей инженерной мысли, и сегодня мы вынуждены признать, что где-то в нашей программе затаился изъян… который мы надеемся устранить в ближайшее время.

Вечером профессор заехал к Ини-Ниони домой. Робот занимал просторные апартаменты на верхнем этаже небоскреба в элитном районе. Из окон его квартиры ночной город был как на ладони.

Войдя, профессор нашел робота лежащим на кровати. Ини-Ниони был одет в шелковую пижаму цвета каштанового глянца. Взгляд его был устремлен в потолок, в котором были открыты заслоны, и свет ночных звезд проникал внутрь квартиры. В руке у робота был зажат регулятор мощности звезд, который ему подарили портальщики на день рождения. В комнате через домашнюю аудиосистему играла симфония со звуками арфы.

– Посмотрите, как это работает, папа Хьюго, – сказал Ини-Ниони, не сводя взгляд с потолка. Его золотые глаза почему-то казались стеклянными. – Сегодня ведь довольно-таки пасмурно. Но я отрегулировал мощность звезд, и, смотрите, как стало красиво.

Серебристый свет и правда чуть ли не перебивал освещение электрических светильников в спальне.

– А может быть, выключить светильники? – спохватился робот. Он повернул голову к профессору и говорил лихорадочно, но вместе с тем как будто монотонно.

Профессор Беккерман подошел к кровати и положил руку на лоб роботу. Лоб оказался немного более горячим, чем обычно.

– Не накручивай себя, X-vu, пожалуйста, – тихо произнес профессор. – Нам ведь тоже всем нелегко из-за того, что с тобой происходит. Не стоит устраивать эмоциональную бурю внутри себя. Смотри, у тебя уже температура поднялась, – профессор несколько раз провел пальцами по волосам робота.

Ини-Ниони закрыл глаза. Он хотел сказать профессору Беккерману, как ему плохо, каким серым и безжизненным для него вдруг стал этот мир. Но он не сделал этого – все равно это ничего бы не изменило.

– Токку…

– Привет, Марша.

– Пора действовать! Пока они окончательно не угробили Ини-Ниони…

***

После того как широкой публике стало известно о проблемах с роботом Ини-Ниони, тот отменил свои ежемесячные встречи с желающими с ним пообщаться. Робот стал реже появляться на публике и почти не давал интервью.

Тогда темная сторона СМИ проявила себя вполне: робота стали выслеживать папарацци, о его «технических неполадках» сплетничали на различных ток-шоу и, в принципе, портальщики старались всячески поддержать волну всеобщей скорби и ностальгии по «Ини-Ниони, каким он был прежде».

Квартира Ини-Ниони была завалена подарками и открытками с пожеланиями скорейшего выздоровления. Робот перебирал их с легкой улыбкой, но как-то механически, без особого воодушевления.

– Я не могу на это смотреть, – пожаловалась Марше ее коллега Тия; их рабочие столы стояли рядом. – Сегодня встретила Ини-Ниони по дороге в лабораторию. Ты же знаешь, что говорят… будто профессор его слегка приглушил. Так вот, выглядит он совсем не таким, как прежде. В глазах все тот же интеллект, но такое чувство, будто он в себе. Как шизофреник какой-то…