Все о любви. Как научиться любить и говорить с сердцем напрямую - страница 10

Отсутствие открытого обсуждения практики любви в жизни и культуре означает, что мы по-прежнему обращаемся к книгам как к основному источнику информации. Большое количество читателей принимают определение любви, данное Пеком, и с умом применяют его в повседневной жизни. Мы можем распространить его определение, используя его в разговорах не только со взрослыми, но и в беседах с детьми и подростками. Возражая мистифицирующим предположениям о невозможности определения любви, предлагая действенные, полезные определения, мы создаем контекст, где зарождается истинная любовь.

Некоторые люди испытывают трудности с определением любви, данным Пеком, потому что он использует слово «духовный». Стоит отметить, что он говорит о том измерении нашей реальности, где разум, тело и дух едины. Человеку не нужно быть верующим, чтобы принять идею, что в нем есть жизненная сила (некоторые из нас называют ее душой), которая, если ее развивать, повышает способность к более полной самореализации и общению с окружающим миром.

Начав с того, что вы всегда будете думать о любви как о действии, а не как о чувстве, вы автоматически примете на себя ответственность и обязательства. Слишком часто нас убеждают, что мы не умеем контролировать «чувства». Однако большинство из нас признает, что мы сами принимаем решения насчет своих действий. Мы понимаем, что намерение и воля определяют поступки. Мы также признаем, что все наши действия имеют последствия. Мысли о том, что именно действия формируют чувства, являются одним из способов избавления от следующих общепринятых представлений: «родители любят своих детей», «человек “влюбляется” без воли или выбора», «преступления на почве страсти» (т. е. он убил ее, потому что очень сильно любил). Если бы мы помнили, что любовь – это действие, мы бы не обесценивали и не принижали значение этого слова. Когда мы любим, мы открыто и честно выражаем заботу, привязанность, ответственность, уважение, обязательства и доверие.

Формулировки являются жизненно важными отправными точками для воображения, ибо то, что мы не способны представить, просто не может появиться на свет. Хорошее определение отмечает начальный этап и позволяет понять, когда нужно поставить точку. По мере продвижения к желаемому пункту мы намечаем путь. Каждому из нас необходима карта, которая вела бы нас к любви, – начиная с места, где мы знаем, что такое «любовь».

«Тяжелый разрыв в раннем возрасте оставляет эмоциональные шрамы, разрушая важнейшую человеческую связь: связь (родитель-ребенок). Именно эта связь учит нас, что мы любимы. Именно она учит нас любить. Мы не можем быть полноценными людьми – как и быть людьми в общем понимании этого слова – без поддержки, вызванной самой первой привязанностью».

Джудит Виорст

О любви мы узнаем еще в детстве. Какими бы счастливыми или неблагополучными ни были наши дома и семьи, они представляют собой первую школу любви.

Я не помню, чтобы мне когда-то хотелось попросить родителей дать определение слову «любовь». В детстве я понимала ее как прекрасное чувство, которое испытываешь, когда семья относится к тебе добросердечно, а ты отвечаешь на их заботу. Любовь для меня всегда ассоциировалась лишь с приятными чувствами. В раннем подростковом возрасте, когда родители пороли нас и убеждали в том, что наказания применялись «для нашего же блага», или пытались оправдать свои грубые действия любовью, мы с братьями и сестрами испытывали замешательство: почему они считали, что суровое наказание – это жест любви? Конечно, будучи детьми, мы делали вид, что принимали взрослую логику, однако в глубине души мы знали, что это неправильно. Мы понимали, что их слова – это ложь чистой воды. Точно такую же ложь взрослые внедряли в наши умы после суровых наказаний, убеждая: «Мне больнее, чем тебе». Ничто не создает в умах и сердцах детей большей путаницы в вопросах любви, чем недоброе и/или жестокое наказание со стороны взрослых, которые при этом утверждают, что мы обязаны любить и уважать. Дети, выросшие в такой обстановке, рано учатся сомневаться в значении любви, жаждать ее, но не верить в ее существование.