– Вам повезло.
– Да, хоть в этом нам повезло, – вздохнул Мэтт, – когда Рэйчел не стало, Майки было шесть лет, Элизабет четыре, она почти не помнит мать.
– Она носит с собой ее фотографию, – тихо произнесла Наташа.
Мэтт с удивлением посмотрел на нее.
– Она сама мне показала, – добавила она.
– Надо же, – протянул он.
– Во сколько дети сегодня встали? – вдруг спросила она.
– По выходным и во время каникул мы не будим их рано, они спят иногда до девяти утра, иногда до десяти, в зависимости от того, во сколько легли накануне вечером.
– А днем их укладывают спать?
– Не знаю, по-моему, нет.
– А дети занимаются каким-нибудь спортом? – Наташа наблюдала за довольными малышами.
– Нет.
– А в подвижные игры с ними кто-нибудь играет?
– Вряд ли. Дети сами играют друг с другом на газоне или на качелях, у них много хороших игрушек.
– А детям читают книжки?
– Наверное, – пожал плечами Мэтт.
– Какие? – допытывалась Наташа.
– Нэтэли, я не знаю, – устало вздохнул он, – все свое время я провожу на работе, часто бываю в поездках. Я обыкновенный деловой человек, который занят зарабатыванием денег.
– Извини, – улыбнулась Наташа, – просто мне ужасно интересно, как живут американские семьи. Оказывается, проблемы такие же, как и в Советском Союзе. Взрослые работают, а малышей оставить не с кем.
– Да, – кивнул он, – проблемы у всех одинаковые и всегда трудно решаемые.
– Папа, я хочу есть, – к ним подбежал раскрасневшийся Майки, – а я пить, – на щеках Элизабет играл здоровый румянец.
– Куда пойдем, какие будут предложения? – спросил Мэтт Наташу.
– Я хочу пиццу! – выкрикнул Майки.
– А я нет, – заупрямилась Элизабет, – я хочу мороженое.
Наташа стояла и слушала препирательства детей. Мэтт многозначительно кашлянул. Поймав его взгляд, малыши смутились и замолчали.
– Давайте поинтересуемся у Нэтэли, чего хочет она. Мы же пригласили ее на прогулку, она гостья в нашем городе, поэтому главный выбор за ней, – предложил Мэтт малышне.
– Нэтэли, а куда хочешь пойти ты? – спросил ее Майки.
– Я еще думаю, – улыбнулась Наташа, – давайте для начала выйдем из парка.
– Пойдемте этой дорОгой, так короч…, – начал Мэтт, но она его перебила, – а знаешь, о чем я еще хотела спросить…. А вот этот архитектор Робин… нет… Роберт Мозес, он действительно восстановил весь Центральный парк? – Наташа взяла Мэтта под руку.
– Ну, да, – удивленно на нее посмотрев, произнес он.
Дети, услышав повторение истории про создание и восстановление парка, потеряли к беседе интерес и начали носиться друг за другом по аллее.
– Не надо короткой дорогой, пойдем обыкновенной, они устанут и проголодаются еще больше, – чуть тише сказала девушка, – пусть бегают, дети должны много двигаться. Иначе они станут толстыми и круглыми! Вот такими…
Наташа надула щеки, Мэтт улыбнулся.
– Представляешь, увлеченно продолжила она, – года через два-три, весело выкатываясь из дома, тебя будут встречать с работы два ребенка-шара. Ты будешь целовать их в круглые бока и закатывать обратно в дом по специально для них сделанным рельсам.
– Я это представил, – рассмеялся Мэтт.
– Ну, с Майки проблему можно будет решить, отдашь его в школу борцов сумо, а Элизабет? Мне в голову не пришло пока ни одной мысли, куда можно пристроить девочку-шар, не подскажешь?
Все еще смеясь, Мэтт покачал головой.
– Для начала ты не пристроишь дочку даже в обычную школу, она просто не захочет туда ходить, потому что все будут ее дразнить. Вспомни, наверняка у тебя в школе, а может в университете был несчастный объект для насмешек, толстый мальчик или толстая девочка, над которым все потешались? Ты хочешь, чтобы на его месте оказалась твоя единственная дочь?
