В окне, как в картинной раме, виднелся маленький дворик, не по-столичному тихий, и доносился через открытую форточку скрип качелей, на которых совсем юная мама раскачивала маленького ушастого ребенка.
Соня встала, чтобы задернуть занавеску. Ей не хотелось бередить сердце видом этого дворика, в котором было слишком много души и жизни, чтобы с ним легко было расстаться.
Но едва она подошла к окну, как тут же испуганно отшатнулась. Кто-то стоял прямо за стеклом, в шаге от нее.
Правда, испугаться Соня все-таки не успела, потому что тут же узнала Петра Аркадьевича Дурново. Именно он стоял под окном, переминаясь с ноги на ногу, и смотрел на нее несколько смущенным взглядом.
Соня встала коленками на подоконник и высунула голову в форточку.
– Здравствуйте, – сказал Петя. – Извините, что я без звонка. Дело в том, что у меня украли телефон. И ваш номер, соответственно, пропал.
Все-таки он обладал какой-то особенной способностью попадать в неприятные истории! Позавчера чуть денег не лишился, сегодня, пожалуйста, уже телефон украли.
– Я не успела продиктовать свой номер, – напомнила Соня. – Вернее, просто передумала вам его давать.
– Да, в самом деле. – Он еще больше смутился от того, что его уличили в таком неловком вранье. – А мне почему-то показалось, что ваш номер украли вместе с телефоном, и я решил… – Телефон разразился мелодией в нагрудном кармане его пиджака. – Это новый! – поспешно воскликнул Петя и так же поспешно отключил аппарат. – Я вынужден был сразу купить новый, мне нельзя без связи. Может быть, вы выйдете, Соня? – В его тоне послышались просительные нотки. – Как-то не очень удобно разговаривать через форточку.
– У меня времени мало.
– До чего?
– До поезда.
Она вовсе не собиралась сообщать ему, что уезжает. Но Петя умел ставить вопросы так прямо и в лоб, что они с неизбежностью требовали только прямого ответа.
– А куда вы уезжаете? – сразу же поинтересовался он.
При всей его способности теряться и смущаться от всякой ерунды, его невозможно было заподозрить в излишней церемонности. Наоборот, что хотел, то немедленно и спрашивал.
– Домой, – сказала Соня.
– Надолго?
– Насовсем.
– Но зачем? – удивился Петя.
И опять – видно было, что он в самом деле искренне не понимает, зачем нужно уезжать из Москвы насовсем.
– Не зачем, а почему.
Соне поневоле пришлось уточнить его вопрос. Но Петю совсем не интересовало уточнение.
– Цель важнее, чем причина, – сказал он.
– Почему?
На этот раз удивилась Соня. Она уловила в его словах, в общем-то простых, какую-то важную мысль, существенную мысль, и ей сразу стало интересно.
– Потому что если цель важна, то причины, мешающие ее осуществлению, вполне можно проигнорировать. Кто хочет, ищет возможности, кто не хочет – причины. Вам в самом деле так важно оказаться дома?
– Сейчас я выйду, – сказала Соня. – И правда, глупо через форточку разговаривать.
Когда она вышла на улицу, Петя уже стоял не под окном, а у двери общежития. Сегодня он был не в костюме, а в ярко-красной рубашке-поло. И очки в тоненькой золотой оправе не прятал в карман. Соня улыбнулась, вспомнив их позавчерашнее знакомство.
– Может быть, мы пообедаем? – предложил Петя. – Можно, например, пойти в «Корицу».
Мимо ресторана с таким глупым названием Соня не раз проходила, гуляя. Судя по его местоположению с видом на храм Христа Спасителя и по интерьерам, которые можно было разглядеть сквозь прозрачнейшие окна, был этот ресторан очень не из дешевых.
