– Зачем мне эти бусы? – слова застревали у Тамары в горле. Обокрасть старейшину, всего-то?!
– Хула хотела поговорить с тобой сразу после случившегося, но не успела. Неизвестный бросил тебя к тапусу. Где бусы тоже не известно. Быть может, ты спрятала их или отдала кому-то, и он, понадеявшись на бусы, решил избавиться от тебя. Луз их не снимал, но его помощники и слуги подтвердили, что ты в тот день была рядом с бусами. Однако что ты, бедная сирота, могла делать рядом со старейшиной? Сначала мы думали, что к тапусу тебя бросил Луз из-за обиды, но если он теперь без их защиты, вряд ли рискнул бы сотворить зло.
– А если я не брала бусы, они остались у него, но никто об этом не знает? – высказала предположение Тамаа.
– Зачем ему это?
Огорошенная новостями, Тома долго не могла уснуть. Страшно представить, что ещё она о себе узнает.
10. Глава 10
Когда Томе вручили кожаные ремешки с застёжками, она не сразу сообразила, зачем это ей? Лишь когда один из сопровождавших Вапла мужчин с помощью рук, приложенных к лицу, живописно изобразил зубастую пасть, а другой как на эту зубастую морду надевают ремни, поняла, что грядёт новое сложное и нервное испытание.
Только недавно она перестала бояться чудища, но надевать на него упряжь совсем не готова. Да и Хрюша не согласится. Он вольный парень.
Утром, зайдя в загон, она горестно подметила, что сегодня Хрюша полон энергии. Увидев её, радостно завилял хвостом.
Зря Томка надеялась, что авантюра с упряжью обойдётся малой кровью. Как только она показала кожаные ремешки, Хрюша зарычал, попятился от неё.
– Иди ко мне! – позвала его елейным голоском. Но он лишь отошёл дальше.
– Ладно, сама подойду, – Тома ещё только подняла ногу, зверюга умчался к краю загона.
Ничего не оставалось, как броситься его ловить…
Через полчаса догонялок у неё появилось первобытное желание прибить свина-переростка. Томка ругалась, уговаривала, бегала за ним, но не смогла даже приблизиться. Вкусности, захваченные в большом количестве, тоже не помогали. Хитрая скотина осторожно подкрадывалась, хватала кусок и отпрыгивала назад. Сожрать или укусить Хрюш не пытался, зато вдоволь наслаждался тем цирком, который разворачивался.
От бессилия стала швырять в него тапки. Бросала косо, поэтому Хрюша, дразня её, стал приносить обувь и становиться чуть поближе, словно предлагая попасть в его толстую спину.
Когда Тамарины силы иссякли, она присела у стены и закрыла глаза, чтобы не видеть наглую морду.
С тихим шорохом подошёл Хрюша, бросил перед ней тапок.
– Уйди, – уставшая Тома хлопнула его по морде.
Посопев недовольно, зверь зашёл с другой стороны, потыкался рылом в её плечо, но не дождавшись ласки, сел рядом и тоже насупился.
– Не будешь слушаться и не надо, – устало заговорила Тома. – Меня, не представляющую большой ценности воровку, живо отправят восвояси и найдут тебе другого воспитателя, который научит тебя хорошим манерам.
Хрюша, обрадованный, что с ним хотя бы заговорили, смотрел честными глазами, подставляя спину для окончательного примирения.
– Не хочу, – Тома оттолкнула его. – Устала. Сил нет.
Зверь недовольно фыркнул.
– Только после этого, – указала на валяющуюся вдалеке причину мучений.
После часового размышления и трепания нервов, Хрюша неохотно побрёл за упряжью…
Томка бы ликовала, затягивая последний ремешок, но она измотана и выжата до последней капли. На дрожащих от усталости ногах едва добралась до своей комнаты.
