Всего лишь лето юности - страница 19

Подхожу к бабушкиному место, как всегда, порядок. Меня до сих пор это удивляет, ведь сам я здесь появляюсь один раз в год и особо ничего не прибираю. Насколько мне известно, живых родственников у неё нет, разве что, кроме моей сестры. Неужто Юля приходит сюда, что-то я очень в этом сомневаюсь. Её удочерили девять лет назад, я даже не знаю, где она сейчас находится. Однако же кто-то сюда является и является регулярно, а кроме неё некому. Думаю, что это не имеет значение, я бы не хотел с ней увидеться, не хотел бы, чтобы она узнала, в кого я превратился. Я просто безумно надеюсь, что сестра попала в прекрасную счастливую семью, она такую и заслуживала, потому что такое яркое солнышко не могло получить чего-то другого.

Он ждёт меня, я ощущаю его присутствие, а ещё его желание поговорить.

Я положил цветы на могилку и когда обернулся, то увидел его – Мишку, маленького мальчика, который утонул в речке четырнадцать лет назад, ему было пять, как и мне, но в отличие от меня, ему навсегда столько и осталось. Мы были лучшими друзьями – я, Артём и Мишка. Только Тёма не знает, что мы с Мишкой общаемся до сих пор – каждый раз, как я приезжаю в деревню, я обязательно его встречаю, чаще всего здесь, на кладбище. Наверное, если Тёме когда-то откроется тайна, что в моих галлюцинациях присутствует не только бабушка, то он сам меня отвезёт в психиатрическую больницу.

Я приветствую Мишку, но он, как всегда, в своём репертуаре. Мальчик отстранённо смотрит на меня. После некоторого молчания произносит:

– Завязывай баловаться.

Этот паренёк знает обо мне всё, даже больше, чем я сам. Но Мишка никогда не упрекает, он лишь пытается меня направить, помочь важными словами. Вести разговоры с ним непросто. Я поджимаю губы, глаза невольно опускаются вниз, я пожимаю плечами.

На его лице появляется всё та же детская, но далеко не ребяческая наивная улыбка.

– Ты и не можешь?

Я отрицательно махаю головой. Он ковыляет до меня своей медвежьей походкой и впивается огромными голубыми глазами, просвечивает ими меня насквозь.

– Ты прав, – он выдерживает долгую паузу, от чего я не сразу понял о чём он, но потом Мишка добавляет. – Юля сюда часто приходит. Она точно также, как и ты, нарвёт цветов, правда не так скудно, – он кивнул в сторону скромного букетика, который мы собрали с Тёмой, – потом подходит и ведёт монологи с вашей бабушкой.

Слёзы проблеснули на моих глазах, в любой момент они были готовы хлынуть. Я присел на корточки, чтобы мы с Мишкой были на одном уровне, так разговор кажется менее безумным.

– Какой она стала? – частенько я воображал, как изменилась сестра, не только внешне, но и внутренне. Я полон сомнений касаемо того, что Юля осталась прежней, потому что невозможно остаться такой, учитывая то, через что ей, точнее нам, пришлось пройти.

– Всё такая же кучерявая, как и ты и слишком светлая для этого мира. Я думаю, она хотела бы с тобой встретится, Юля нуждается в старшем брате, а ты в родном человеке. Подумай об этом и давай завязывай с наркотой.

Как быстро появился, так же быстро и исчез, не дав мне вкинуть и слова. «Слишком светлая для этого мира» – я расплываюсь в широкой улыбке. Нет, она всё так же сияет, наплевав на обстоятельства. Гордость пробирает моё тело мурашками. Хоть бы сестра была самой счастливой, хоть бы с её лица не исчезала её очаровательная улыбка, хоть бы Юля не тосковала из-за нашей разлуки.