Вселенная. Ведьма - страница 41

– Дураков нет! Сам потопает, сволочь! Костыль, а где остальные братки? – вопрошал владелец хрипловатого голоса.

– Эти фраера завалили Щепку и Вольта, причём наглухо. Гере этот медведь чуть башку не пробил, насилу откачали. А вы чё бакланили? Не слышали, что ли, стрельбы? – зло бросил Костыль, по всей видимости, являющийся главарем. Хриплый попытался оправдаться и что-то ответить, но тот перебил его.

– Шпингалет, зуб, пулей к подбитому «УАЗу» заберёте груз. Жмых ты пока свяжи фраеров, и глаза им закрой.

Олег слышал, как двое бандитов сорвались в сторону «УАЗа», а один из их подельников, по-видимому, с погонялом «Жмых» подойдя к раненому ефрейтору буркнул:

– Костыль, а с этим что делать? Он походу в жмурика скоро сыграет!

Главарь, кинув на того короткий взгляд сухо без каких-либо эмоций про изнёс – «Загаси его!». И видя, как жмых потянулся к оружию направляя его на ефрейтора, уже более раздражённо добавил:

– Ты в натуре тугой! Куда за волыной потянулся? Маслины, что ли, казенные? Ножом отработай, так сподручнее…

И хотя Олегу со своего лежачего положения было не видно лица головореза, тем более что на том была надета чёрная балаклава, ему почему-то показалось, что под ней промелькнул хищный оскал. Жмых, подойдя к ефрейтору, который тихо стонал лежа на спине закрывая рану ладонью, с сочащейся под ней кровью, присел перед ним на корточки и без малейших колебаний одним отточенным движением перерезал горло.

Предсмертный крик молодого солдата, захлебнулся бульканьем, и через секунду затих. Тело ефрейтора конвульсивно дёрнулось, и он обмяк, прямо на глазах у боевых товарищей. Майор закрыл глаза и заскрежетал зубами. Но не из-за страха пред неотвратимой смертью; напротив, его одолевала ярость. Быстрая смерть – это ещё не самое плохое и страшное, что может случиться. Сейчас он не боялся неизбежного, и ясно понимал, что очень скоро придёт и его очередь, и ему ещё очень повезёт, если всё закончится так же быстро…

Олегу до глубины души осточертело каждый день видеть этот искалеченный мир. Где молодых достойных солдат, верных присяге и воинской службе подло убивают, а подонкам всех мастей это запросто сходит с рук, словно так и должно быть. Нет с эти миром явно что-то не так, он тяжело болен. И Олег к великому своему сожалению, ничего не может с этим поделать. Оттого и скрежещет зубами в бессильной злобе. А ещё этот подполковник ему на голову свалился, уже что-то мямлит насчёт переговоров. Отчего майору стало тошно, слушая этого сопляка. Этот маменькин сыночек ещё позволяет называть себя офицером? При этом ни имея даже малейшего понятия о чести и долге.

Размышления Олега прервали быстро приближающиеся скрипучие шаги двух возвращающихся бандитов, один из которых запыхавшимся голосом выпалил на одном дыхании:

– Костыль, там это… нет груза! В натуре, отвечаю всё обшарили, но в бобике пусто!

От чего главарь разразился трёхэтажным отборным матом, и подойдя к связанному подполковнику пнул его под рёбра тяжёлым зимним ботинком, вызвав у офицера жалкий крик отчаяния вперемешку с болью!

– Где груз? Говори тварь! А не то глотку перережу!

Достав нож, он поднёс его лезвие к самому горлу подполковника, который тут же затараторил обо всём, что знал. Слова полились у него изо рта нескончаемым потоком, словно неудержимый понос, который он не в силах был остановить, чем вызвал только ещё большее отвращение у Полтавченко. «Жить захочешь – и не такое скажешь!» – промелькнула внезапная мысль, которая, возможно, и была актуальна для подавляющего большинства, но никак не для него! Он знает приёмы и способы вытянуть любую информацию из человека, а также и то, что при желании можно заставить и невиновного человека сознаться в преступлении, которое он не совершал. И хотя майор никогда не был сторонником крайних методов допроса, и предпочитал выполнять свой долг следователя стараясь следовать букве закона, однако попадались «личности», с которыми кроме как на языке силы и боли иначе поговорить не удавалось. Другого языка они попросту не понимали. Теперь оставалось понять, что с ними будут делать дальше? Одно ясно наверняка, если бы бандиты хотели их убить, с ними бы уже расправились точно так же, как и с ефрейтором. «Пусть земля ему будет пухом», тут же промелькнула мысль. И пусть план их бегства провалился, не нужно падать духом, пускай и призрачная, но надежда побега есть.