– Это же мусор поганый! Думал, что зашифруется под вояку, ему всё с рук сойдёт! А вот чёрта с два ты угадал! Мочи его братаны!
Тут же двое головорезов за ворот оттащили его от стены и повалив на пол обрушили град ударов. Майор пытался закрыть голову, но связанные руки за спиной лишь бессильно дёрнулись в попытке разорвать сковывающие их путы. Били его долго и ожесточённо. В какой-то момент он потерял сознание. Но потом его вновь приводили в чувство и продолжали избивать. Сколько так продолжалось Олег в какой-то момент времени перестал понимать… Череда ударов, сопровождающихся непрерывной, тупой болью, от которой тяжело было даже дышать окутало сознание. Глаза заволокло кровавой пеленой, и он вновь провалился в беспамятство…
Очнувшись, он некоторое время приходил в себя, не понимая жив он или уже умер. Каждая мысль отдавалась острой болью, стремительно разносящейся по всему телу, словно на нём не осталось ни единого целого участка. Острая вспышка боли, от которой перехватило дыхание, едва снова не заставила ослабший организм отключиться. Левый бок пылал, будто туда ему воткнули раскалённое шило по самую рукоять. Он с трудом заставил себя не потерять сознание, держась на морально-волевых, и попытался приоткрыть глаза. Но не смог этого сделать. Веки отказывались повиноваться ему, как будто их больше и не существовало. Лишь с третьей попытки ему удалось приоткрыть только правый глаз, да и то наполовину. Из-за сильнейшего отека ему казалось, что голова надулась, будто перекачанный воздушный шарик, норовящий вот-вот лопнуть.
Угадать время суток было невозможно, потому как единственное окно в кухне-столовой было зашторено, а на самой столешнице горел тусклый свет. В котором с трудом можно было различить и других заложников, которым так же досталось. В двух шагах от него навзничь лежал сержант с окровавленным подбородком. Видимо, ему разбили нос, и стекающая кровь уже успела свернуться, образовав корку. На мгновение Олегу показалось, что тот не дышит, но, присмотревшись, он заметил слабое, почти неуловимое движение грудины. Подполковник тоже валялся на полу связанным и без сознания, но на его физиономии не было и капли насилия. Незнакомый парень, которому не посчастливилось попасть в заложники вместе со своей молодой женой, сидел возле дверного проёма, уходящего в спальню, находился в сознании, о чём свидетельствовал стеклянный ничего не выражающий взгляд в пустоту… И, хотя Полтавченко видел его всего несколько раз ему показалось, что он постарел лет двадцать пять, тридцать. Теперь же более напоминая человека, разменявшего пятый десяток лет. Морщины на его лице стали глубже и грубее, взгляд был направлен в одну точку, не моргая и не двигаясь. Отчего показался майору знакомым, он внезапно вспомнил у кого уже видел подобное выражение лица…
Это произошло лет десять тому назад с одним из его приятелей, который был его коллегой. Помнится, тогда по случайному стечению обстоятельств один пьяный отморозок, гуляя ночью, забрёл к нему во двор перелезши через невысокий забор. По какой-то причине, по которой он позже и сам не смог объяснить, поджег строение. А поскольку каркасный дом был совсем недавно приобретён за все многолетние накопления, да ещё и с ипотекой на тридцать лет, на установку противопожарной системы, средств не нашлось… Отчего её пришлось отложить на потом…
