Люшков прекрасно помнил, что примерно полтора года назад, почти таким же загадочным образом прямо в столице объявилось сразу трое из группы «ликвидаторов аварии». По странному стечению обстоятельств они так же в один голос утверждали, что понятия не имели, где были все эти годы, а также почему провалили государственную особо секретную операцию. Чиновник напряг память вспоминая кто это был: Боженников, учёный, с ним Устим офицер «Вымпела», и капитан Павел Макаров. Всех их немедленно арестовали и хотели судить по статье о госизмене. Но только за учёного заступилось научное сообщество, и руководство. Его, конечно, лишили свободы, но при этом оставили на работе в роли научного светила. Так сказать, под домашним арестом, но только на работе.
Макарову же удалось бежать из-под стражи, и пока найти его не представлялось возможным. А вот Устим остался в изоляторе и будет пребывать там ещё очень долго, так как следственному комитету не удалось собрать достаточное количество улик против него. Возможно, эта девушка сможет пролить свет на недостающие факты. Если, конечно, она не полностью лишилась рассудка. Александр мысленно отмахнулся, какое ему дело до всех этих плебеев. Их судьбы ничто! Словно спички, которые быстро вспыхивают и так же быстро прогорают, давая лишь крупицу света. Расходный материал, одним словом. Он взглянул на часы. Времени было без четверти восемь, рабочий день давно подошёл к концу. И нужно было отправляться на встречу с тайным связным, которому он уже лет как десять сливал всю секретную информацию, отправляя её тем самым за кордон.
Перед выходом на улицу приходилось каждый раз переодеваться в термобельё и надевать множество тёплой одежды. Так как на улице вот уже который год царил нещадный мороз. Спустившись из Главного центра в цокольный этаж, в котором располагалась парковочная зона, Люшков сел на водительское сиденье своего уже заранее прогретого автомобиля, премиум класса. И взглянул на показания температуры. Датчик, установленный в салоне, показывал комфортных двадцать градусов по Цельсию, а вот за бортом всего пятнадцать. И это притом, что они находились в подземном гараже пусть и не сильно отапливаемом, но зато надёжно закрытым от холода. И стоит ему только выехать на улицу как столбик термометра тут же достигнет отметки в минус тридцать пять градусов, а то и того ниже. Конечно, для премиальных автомобилей, выпускаемых малыми партиями, и их движков внутреннего сгорания подобные температуры не вызывали проблем, в отличие от повсеместно распространённых аэромобилей. Аккумуляторы которых быстро разряжались на морозе, отчего они без конца глохли. Эксперты прогнозировали что аэромобили ещё смогут функционировать при температурах ниже пятидесяти градусов, правда, с изрядно «ослабшим» аккумулятором, а некоторые модели смогут оставаться на ходу и при шестидесятиградусном морозе. Однако ниже этого значения не помогут ни портативные ни подземные обогреваемые гаражи, потому как даже хорошо прогретый аэромобиль при выезде на такой мороз быстро потеряет заряд аккумулятора и непременно выключиться прямо посреди дороги. До таких морозов нужно ещё умудриться дожить! А вот что будет дальше? Александр внутренне усмехнулся, уж ему то точно на своей шкуре не придётся испытывать все тяготы и лишения экстремального холода, потому как его ждёт самое что ни на есть тёпленькое местечко недалеко от экватора прямо на Багамах. Куда если и доберутся морозы, то они будут далеки от сибирских. А челядь пускай привыкает к радостям метрополитена; глядишь, ещё и выживут. Наземный транспорт был немногочисленный. И относился в основном к военной технике, которая более приспособлена к суровым условиям.
