В такой ортодоксальной стране, какой двадцать пять веков назад была Индия, человек, разгуливающий обнаженным, несомненно, вызывал у людей раздражение, нарушал их обычный порядок жизни, их традиционный стиль мышления. Кришна не жил обнаженным, Рама не жил обнаженным, ни один индуистский аватара не жил обнаженным. Махавира разрушал всю традицию, культуру, религию. Конечно же, его следовало наказать.
Но он был невероятно счастлив. Джайнский муни совершенно не кажется счастливым, так как он является просто подражателем. На самом деле он подвергает себя пытке, принуждает себя быть обнаженным, потому что в его уме возникло корыстное желание: если он не будет выглядеть как Махавира, он не достигнет окончательного освобождения.
Итак, обнаженность стала чем-то существенным – но это не так. Обнаженность не является чем-то существенным. Будда достиг, не будучи обнаженным, Иисус достиг, не будучи обнаженным, вы можете достичь. И я не говорю, что Махавира не достиг из-за того, что был обнаженным, – он достиг. Но это индивидуальные вещи.
Буддийские монахи продолжают следовать Будде. Они сидят таким же образом, они разговаривают таким же образом, они ведут себя таким же образом. Это никак не поможет. Это не сделает вас религиозными. Это не сделает вас еще одним Буддой. Вы просто глупы. И чем вы глупее, тем лучше вам удается подражать, потому что для подражания не нужно быть умным. В действительности, только заурядный ум может быть подражающим. Чем вы разумнее, тем больше вы хотите быть просто самими собой – какими бы вы ни были. Тогда все остальное несущественно. Для Будды существенным было сидеть определенным образом, таково его интуитивное ощущение.
Когда Будда отбросил представления, навязанные ему другими, последователи покинули его. У него было пять последователей – прежде чем он стал очень знаменитым, у него было лишь пять последователей; это до того, как он стал просветленным. Эти пять последователей были очень ему преданы по той простой причине, что он вел себя точно так же, как любой другой индуистский аскет, только с еще большим упорством выполняя всевозможные аскетические практики, следуя всевозможным правилам и нормам, описанным в священных писаниях. Он придавал этому столько значения, что эти пять последователей думали, что он величайший мастер.
Затем однажды он понял всю глупость этого: он не следует своей собственной разумности, он просто следует за другими, которые, может быть, правы, а может быть, и неправы. Одно несомненно: это люди другого типа, а он не относится к этому типу. Он страдал, но он думал, что страдать необходимо, что эта боль необходима для роста.
В тот день, когда он это понял, он отбросил все аскетические практики, он расслабился. Это был первый раз, когда он ел ночью и ел пищу, предложенную женщиной из касты неприкасаемых. Все пять последователей немедленно его покинули, думая, что он сбился с пути. Во-первых, есть ночью неправильно; во-вторых, пища, предложенная неприкасаемой, бедной женщиной, неприемлема для святого человека. Он больше не был святым.
И в ту самую ночь Будда стал просветленным. Эти пять дураков упустили его просветление. В ту самую ночь он стал просветленным, и он стал просветленным по той простой причине, что он в первый раз расслабился в своем существе и просто прислушался к своей сокровенной сердцевине.
Несущественное разрушило все религии. Несущественное разрушило всю вашу жизнь. Но никто другой не может решить за вас, что существенно, а что несущественно.
