– Ну что? Все осталось на своих местах? – спросила я.
– Да, слава богу, все ценные отцовские фолианты как стояли на полках, так и стоят. Так… а где же…
– Что-то не так? – спросила я.
– Да… дело в том, что в прихожей на стене всегда висела маска африканского колдуна, а теперь ее нет, – растерянно проговорил Черномашенцев.
– А что, эта маска – ценная вещь? Геннадий Александрович будет очень расстроен, когда по возвращении домой не найдет эту вещь? – спросила я.
– Нет, ничего особенно ценного в этой маске нет. Это просто, ну, сувенир, что ли. Эту маску кто-то подарил отцу, я уже даже и не помню, кто именно. Так что отец однозначно не расстроится. Но меня напрягает то, что она куда-то делась… Что это может означать, Татьяна Александровна? Значит… в квартире кто-то был? – встревоженно спросил Вячеслав.
– Стало быть, в комнатах все находится на своих местах? – не отвечая на вопрос Черномашенцева, задала я свой.
– Да, все так, как и было, – ответил мужчина. – Коллекция нецке на месте. Этими фигурками отец тоже очень дорожит. Почти так же, как и своими книгами.
– Позвольте, теперь я осмотрю комнаты, – сказала я.
– Да, конечно.
Квартира ученого-археолога состояла из двух изолированных комнат: просторной гостиной и комнаты, немного поменьше по размерам. Эта комната, надо полагать, выполняла функцию спальни. Да, так оно и было: двуспальная кровать, две тумбочки с обеих сторон, на которых стояли лампы под розовыми абажурами, банкетка и кресло в углу. Гостиная была заставлена стеллажами с книгами. Увидела я и коллекцию нецке – маленьких фигурок китайских божков, о которых сказал Вячеслав.
– Значит, все осталось на своих местах, – сказала я, возвращаясь в прихожую.
И тут мое внимание привлек небольшой пакетик, который находился на столике. Я взяла в руки этот пакетик. Он оказался надорванным, и на столик просыпалось несколько крошек какого-то вещества.
– А это что такое, Вячеслав Геннадьевич? – спросила я.
– А, это… Это – корм для рыбок, – объяснил Черномашенцев.
– У Геннадия Александровича есть аквариум? – спросила я.
– Да, он находится в гостиной. Хотя при постоянных отлучках отца, я имею в виду командировки, забота о рыбках ложится на наши с братом плечи. Хорошо еще, что цветов, которые необходимо поливать, у отца нет. Только… я не понимаю, почему пакетик с кормом надорван? В прошлый раз такого не было…
«Пропажа маски африканского колдуна, плюс пакетик с кормом для рыбок… Не означает ли это, что в квартире Геннадия Александровича действительно кто-то побывал?» – подумала я.
– Вы хотите сказать, что ранее этот пакетик был целым и невредимым? – спросила я.
– Да. Хотя возможно, что целостность упаковки была нарушена. Но крошек на столике не было. В этом я уверен… Впрочем, ладно. Самое главное, что собрания сочинений и коллекция отца остались нетронутыми и на своих местах, – сказал Вячеслав Черномашенцев.
– Я все-таки хочу уточнить, Вячеслав Геннадьевич: вы уверены, что в квартире вашего отца вы не нашли ничего такого, что бы свидетельствовало о пребывании чужих людей?
– Ну… На все сто процентов я, возможно, и не могу быть уверенным в этом. Но на девяносто целых и девяносто девять сотых – пожалуй, что да, я уверен, – ответил Черномашенцев.
– Но как же быть с пропавшей маской африканского колдуна и просыпанным кормом для рыбок? – спросила я.
– Э…
Вячеслав Черномашенцев на секунду заду-мался.
