Читать онлайн Филипп-Поль де Сегюр - Всемирная история. Том 3. История Сицилии, Карфагена и Евреев

Писать историю Сицилии – это еще не значит покидать Грецию; это значит пройтись по её самым блистательным колониям. Мы найдем здесь то же небо, тех же богов, схожие законы, такую же любовь к славе и свободе, жестоких тиранов, великодушных героев, храбрый и изменчивый народ, восторженный и неблагодарный.

Греки, постоянно подвергавшиеся нападениям со стороны македонян и римлян, сначала подчинились игу первых, а затем полностью пали под властью вторых. Точно так же мы увидим, как Сицилия, раздробленная, как и Греция, разделенная на несколько республик и тираний, некоторое время боролась против Карфагена и Рима, чтобы в конце концов навсегда слиться с этим обширным римским империей, сужденной покорить мир и самой стать добычей северных варваров.

Сицилия в древности называлась Тринакрией, потому что имеет форму треугольника. Мифы гласят, что изначально её населяли лестригоны и циклопы. Троянцы, бежавшие из своей родины, построили здесь города Эрикс и Эгесту. Первыми известными её жителями были сиканы, происхождение которых неизвестно. Наконец, народ, пришедший из Италии, названный сикулами, дал острову имя, которое сохранилось до наших дней.

Её протяженность составляет сто восемьдесят два лье или четыре тысячи триста стадий; она очень плодородна в плане зерна и вин; считается, что зерно здесь появилось естественным образом и распространилось отсюда по всей Европе; поэтому эта земля была посвящена Церере и её дочери. Поэты говорят, что именно в очаровательных лугах Энны Плутон увидел Прозерпину, воспылал к ней страстью и похитил её. Эти луга настолько усыпаны фиалками и другими цветами, что собаки на этой благоухающей земле теряют след животных, которых преследуют: они расположены в центре острова, недалеко от них находится подземная пещера, через которую, как говорят, Плутон вернулся в подземный мир, похитив богиню. Рассказывают, что Минерва, Диана и Прозерпина, желая сохранить свою девственность, жили уединенно в этих лугах и работали над покрывалом из цветов, которое они преподнесли в дар Юпитеру. Говорят, что, освящая брак Плутона, Церера подарила Сицилию Прозерпине в качестве приданого. Однако город Гимера был особенно посвящен Минерве, а Сиракузы – Диане. Его называли Ортигией, имя которое иногда приписывалось и всей этой земле.

Мифы рассказывают, что нимфы, чтобы угодить ей, заставили забить из земли источник Аретузу; а поэты говорят, что через отверстие другого источника, называемого Кианеей, Плутон спустился обратно в подземный мир.

Церера научила сицилийцев искусству земледелия, им она обязана своими первыми законами. Историк Филист, родственник царя Дионисия, пишет, что сиканы пришли из Испании; но поскольку в те древние времена мореплавание было мало развито, мнение тех, кто считает, что первые жители Сицилии пришли из Италии, кажется наиболее вероятным.

Сиканы изначально жили в горах, в небольших поселениях, управляемых разными князьями, они владели всем островом, но извержение Этны и её выбросы вынудили их переселиться на запад. Долгое время спустя итальянская колония, состоящая, как мы уже сказали, из сикулов, пришла и заняла оставленную часть острова: два народа вели долгие войны, события которых нам неизвестны. Греки, воспользовавшись их раздорами, захватили побережье и основали там колонии. Халкидяне построили Леонтины и Катанию; мегарцы – Мегару; мессенцы – Мессену; Архий из Коринфа основал Сиракузы в 3295 году от сотворения мира; другие колонии обосновались в Калабрии, что дало Сицилии и части Италии, которую они населяли, название Великой Греции. Жители Мегары основали Гибли; мессенцы – Гимеру; сиракузяне – Акру, Касмену, Камарину и Гелу; жители Гелы – Агригент и Селинунт.

Эта земля, богатая, обширная и плодородная, защищенная морем от внешних нападений и благодаря множеству портов способная стать морской и завоевательной державой, могла бы соперничать с могуществом величайших государств Европы, если бы её жители объединились под одним правительством; но Сицилия всегда оставалась разделенной на разные народы, управляемые то республиками, то монархиями, все стремились расширяться и постоянно воевали друг с другом. Таким образом, они подготовили богатую добычу для амбиций Рима и Карфагена; и Сицилия стала главной причиной их войн и ареной кровавых сражений.

До правления Ксеркса в Азии и Гелона в Сиракузах древние авторы не передали нам ничего достоверного об истории Сицилии; мы знаем только от них, что Клеандр, тиран Гелы, погибнув от кинжала убийцы, оставил корону своему брату Гиппократу, который доверил командование своими войсками гражданину по имени Гелон, происходившему из жреческой семьи и ещё более уважаемому за свои личные качества, чем за своё происхождение.

Гелон своей храбростью и умением завоевал расположение народа и армии. Он отнял Камарину у сиракузян и отличился многими другими подвигами. Гиппократ умер, оставив двух сыновей. Республиканская партия, достаточно сильная в Геле, отказала этим принцам в троне их отца: Гелон, казалось, взялся за оружие ради них; но, захватив город силой, он заставил народ провозгласить себя царём. В это время Сиракузы управлялись республикански и были раздираемы factions: одна из них, захватив власть, изгнала множество граждан. Эти граждане умоляли о защите Гелона: он вернул их в Сиракузы и разбил их врагов. Все граждане, уставшие от анархии и предубеждённые в пользу Гелона его высокой репутацией, подчинились ему и дали ему трон с абсолютной властью.

Карфагеняне напали на него: сначала отбитый ими, он послал просить помощи у Афин и Спарты; но, без их помощи, он сумел победить своих врагов; и так увеличил свои силы и мощь, что десять лет спустя, когда Ксеркс напал на Грецию, Гелон предложил афинянам и спартанцам двести галер, двадцать тысяч пехотинцев, две тысячи всадников, две тысячи лучников и две тысячи пращников; он даже предлагал оплатить военные расходы; но он хотел титула главнокомандующего Греции. Греки, желая союзника и боясь господина, ответили, что им нужны солдаты, а не генералы. Их недоверие не было безосновательным; ибо в то время как Гелон предлагал им помощь, он посылал в Грецию Кадма, нагруженного богатыми дарами с приказом предложить их Ксерксу в случае его победы.

В то же время царь Персии, столь же неискренний, добивался дружбы Гелона; а с другой стороны, подстрекал карфагенян напасть на него. Новые беспорядки решили их на это.

Террилл, тиран Гимеры, только что был свергнут с своего трона Тероном, царём Агригента. Последний происходил от Кадма, основателя Фив, и отдал свою дочь в жёны Гелону. Карфагеняне вооружились с видимой целью вернуть Террилла в Гимеру, но с настоящим намерением захватить Сицилию.

Гелон собрал армию в пятьдесят пять тысяч человек, чтобы поддержать своего тестя1. Самый искусный генерал Карфагена, Гамилькар, во главе трёхсот тысяч воинов, осадил Гимеру. Он устроил два лагеря: один содержал его корабли, вытащенные на берег и охраняемые морскими войсками; в другом он разместил свою сухопутную армию. Оба лагеря были укреплены.

Гелон, узнав, что враг ожидает из Селинунта отряд вспомогательной кавалерии, приказал отряду конных войск явиться в назначенное время к воротам вражеского лагеря: эта хитрость удалась; карфагеняне приняли этот отряд, думая, что это ожидаемый ими союзный отряд. Сиракузяне, войдя в лагерь, застали Гамилькара приносящим жертву, закололи его и подожгли его флот. В тот же момент Гелон во главе своей армии атаковал и взял силой другой лагерь.

Никогда победа не была более полной и не стоила стольких жертв; из трёхсот тысяч карфагенян половина погибла; другая половина попала в плен. Только двадцать кораблей вернулись в Африку. Все тираны Сицилии искали дружбы победителя. Карфаген, боясь увидеть его у своих ворот, запросил мира. Гелон согласился, и главным условием договора было то, что карфагеняне больше не будут приносить человеческих жертв Сатурну; трофей тем более славный для царя Сиракуз, что он знаменовал не триумф амбиции, но триумф человечности.

Закончив эту войну с таким блеском, Гелон хотел помочь грекам против персов; но он узнал в этот момент о победе при Саламине: тогда, подавая редкий пример умеренности в процветании, он перестал стремиться к славе оружия и искал только более сладкую и более прочную славу, которую даёт справедливое, мудрое и мирное управление. Он больше не подгонял активность арсеналов, но поощрял активность мастерских; он перестал появляться во главе армий, но его видели во главе земледельцев.

Вернувшись в Сиракузы, он созывает народ, приглашает его собраться с оружием: он появляется на площади, один, без охраны, безоружный, отчитывается перед гражданами о своих расходах, о своём гражданском и военном управлении, о положении государства, возвращает свободу нации и предлагает ей обсудить форму правления, которую она хочет выбрать.

Восхищение и признательность диктуют единодушные голоса; любовь свободного народа возвращает ему корону, укрепляет её и приказывает воздвигнуть статую, изображающую его в одежде гражданина.

Много лет спустя Тимолеон, желая уничтожить все символы тирании, возобновил древний обычай Египта и устроил суд над царями, чьи статуи должны были быть разбиты. Народ сверг все статуи, но защитил и сохранил статую Гелона.

Этот правитель прожил только два года после этого поступка, более знаменитого, чем все его триумфы. Его похороны прошли без пышности, как он и завещал; но общественная признательность воздвигла ему великолепную гробницу, окружённую девятью башнями, на месте, где была похоронена его жена Демарета. Позднее карфагеняне, из низкой мести, разрушили этот памятник; но пока чтили добродетель, память о Гелоне будет уважаема.

Отец Гелона был верховным жрецом; у него было четыре сына. Оракул предсказал, что трое из них достигнут тирании, и жрец в отчаянии воскликнул: «Пусть лучше мои сыновья будут поражены величайшими несчастьями, чем обретут такую судьбу ценой свободы!»

Оракул, вновь вопрошённый им, ответил, что он не должен желать иных наказаний для своих детей, кроме трона, и что они будут достаточно наказаны испытаниями и тревогами, неотделимыми от царской власти. Добродетель Гелона опровергла это предсказание; но судьба его двух братьев подтвердила его. Этот правитель, возможно, был единственным, кого судьба сделала лучше, а не развратила. Сначала он несправедливо захватил трон Гелы; но искупил это насилие своей мудростью и вернул свободу Сиракузам. Умелый администратор, он увеличил население этого города, переселив туда жителей Мегары и Камарины. По его приказу и примеру сиракузцы вышли из праздности; и их земли стали настолько плодородными, что они смогли отправить огромное количество зерна римлянам, страдавшим от ужасного голода. Пленные карфагеняне увеличили активность общественных работ. Гелон, чтобы вести войну с Карфагеном, ввёл значительный налог на своих подданных. Народ роптал; король, всегда доступный для жалоб, превратил налог в заём и вернул его честно.