Всеслава - страница 12

– Я, итак, хорошо выгляжу, – посмотрела она на Журу и Малушу, – как будто эти маменькины наряды мне красоты прибавят. Да и не достоин он того, чтобы я ради него наряды меняла.

– Слава! – прикрикнула на неё Жура, – хватит уже! Тятенька сказал быть Любомиру, значит быть. Давай уже одеваться. А то гости скоро на порог ступят.

Вздохнув, Слава вышла на задний двор и стянув с себя верхнюю одежду, ополоснулась в корыте, смывая с себя усталость тяжелого дня. Вернувшись в избу, позволила сестрам и подругам подобрать ей наряд и вплести в косы, по обеим сторонам лица искрящиеся на солнце височные кольца.

– Вот видишь, Слава, и тебе жениха присмотрели, – говорила Леля, вплетая в косу красную ленту, – жаль только, что далеко, как и сестрицы твои жить будете. Но может иногда навещать будете, ведь братья тут остаются.

Слава покосилась на Лелю. Ее подруга уже давно вздыхала по ее старшему брату, да только тот внимания на девушку не обращал. И в жены умыкнул девицу с соседней деревни. А Леля, хоть и тоже при муже была, все равно по брату вздыхала.

– Вот что происходит, когда не за лЮбого выходят, – проворчала Слава поднимаясь и оглядывая себя. На ней была надета рубаха туникообразного кроя с небольшими складочками у горла. Сам ворот, как и низ рубахи, были красиво подшиты тесьмой, купленной несколько лет назад тятенькой на ярмарке. Боковой разрез на вороте окаймляли пуговки, сделанные из вишнёвых косточек, обшитые шелком. Поверх рубахи Слава надела красную понёву, украшенную шелком и витым шнуроком. К её подолу были пришиты бронзовые бубенчики, которые отгоняли от хозяйки злых духов. Жура протянула ей однотонный пояс, тканный на дощечках. Пояс был оберегом и считался обязательным элементом в их костюме. Невольно Слава вспомнила, как Искро, связав ее своим поясом, спокойно ходил перед ней без оного. И ведь позора совсем не боится. Хотя, кроме нее, кто его тогда видел? Но девушка была уверена, что это его мало бы беспокоило и на людях.

Наконец на нее надели украшенный бусинками и шелками кокошник. Все она готова. Остается дождаться жениха. Славу даже передернуло от этого слова. Она присела на скамью у окна, задумчиво глядя вдаль. В голове роем вились мысли ее побега. Но раз за разом она отметала все варианты. Она прекрасно понимала, что им с Усладом тяжело придется в чужом месте, ведь оставаться здесь они не смогут. По крайней мере на какое-то время им придется уйти. А там, перед осенним Любомиром вернуться и покаяться. Девушка улыбнулась своим мыслям, представляя себя в объятиях Услада. Тут же память подкинула другой образ. Она лежит на шкурах. Огонь костра согревает ее спину, а тяжелая мужская рука придавила ее к земле, удобно устроившись на ее талии. Слава тряхнула головой прогоняя нежеланные мысли. О, светлые боги, и зачем только напомнили ей о прошедшей ночи? Да и степняк этот, так нагло решил воспользоваться своим преимуществом и добиться ее согласия. В прищуренном взоре девушки полыхнуло пламя. А если он и правда расскажет тятеньке, что этой ночью она по лесу бегала? А потом еще в его объятиях лежала? Ведь может же, гад ползучий. От этих степняков всего можно ожидать! И как ей тогда быть? А вдруг Услад поверит ему и не захочет с ней ничего общего иметь? Ведь известно же, что только после Купальской ночи, девицу могут замуж взять. Даже если она эту ночь проведет в чьих-то объятиях. А вот случись по-другому и быть девице опозоренной. Слава сгорбилась, нервно теребя в руках край сарафана. Может не стоит злить этого басалая? Придет сегодня на смотрины и сватовство. Она молчать будет. Слова лишнего не скажет. Даже рубаху ему к Любомиру шить начнет. Пусть думает, что она смирилась. А там, смотришь и сбежать получиться.