Продолжили в ресторане Всероссийского Театрального Общества (ВТО) на углу Горького и Пушкинской площади. За соседними столиками Ольга видела знакомые лица – звезды советского театра и кино, расслабленные, в неформальной обстановке. Сюда не пускали посторонних, не было случайных людей не из мира искусств, но то, как проверяющий пропуска засуетился, ясно давало понять – перед Фишманом открываются любые двери.
Через много лет Михаил Берг тоже полюбил бывать там, где его родители впервые оказались вместе. По его просьбе, они даже показали ему на столик в уголке. Он и сам частенько заглядывал туда, пока, уже после перестройки, заведение не сгорело вместе со зданием.
– Это единственный ресторан в Советском Союзе, где спиртное продается без наценки, – объяснил Лазарь Ольге. – Руководителям ВТО удалось убедить правительство, что большинство актеров слишком мало зарабатывают. Так и есть: средняя зарплата «театрального» – девяносто рублей, не разгонишься.
И обратился к официантке Маше:
– Привет, муж вернулся? Нет? Не волнуйся, через пару дней объявится, как всегда. А нам, пожалуйста, салат «Планета», паштет, поджарку «по-суворовски» и коньяка армянского: моя дама – наследник Парацельса, вина не пьет.
По залу шел сутулый человек с острым умным лицом. Было видно, что он подшофе. С кем-то чокнулся, выпил рюмку, подошел к столику Фишмана.
– Лазарь, привет, какая красивая спутница.
– Знакомьтесь, – приветливо улыбнулся Фишман, – Ольга Берг, поэт Михаил Светлов. Выпьешь с нами?
Кто же потом, через время, напишет Евгений Евтушенко?
«Без нимба и денег
Вдоль шумных столов
Блуждал, словно дервиш,
Тишайший Светлов.
С улыбкою мудрой
Входил он в кафе.
Ни разу под мухой,
Всегда подшофе».
– Разве по пятьдесят, – Светлов улыбнулся. – И только потому, что с тобой такая красавица. Пусть вам вместе с Ольгой будет хорошо.
Он приветственно поднял рюмку, пошел своей «Аллеей Роз» к следующему столу.
– «И, в гроб сходя, благословил», – Фишман грустно процитировал Пушкина и пояснил:
– Миша тяжело болен, его не спасти. И заработков у него уже почти нет. Вот обходит здесь знакомых, многие его угощают, понимая, что нельзя. Да и он знает. Его все любят. И как поэт он недооценен.
– А почему ты называешь себя «коммунистом»? – не выдержав, спросила Ольга.
– Потому, что пока все строят коммунизм в одной, отдельно взятой, стране, для себя и своих близких светлое будущее я уже построил, – серьезно сказал Фишман и посмотрел Ольге Берг в глаза.
В начале семидесятых на свет появился их сын Михаил. Он родился при коммунизме – в одной, отдельно взятой, семье.
