– Спасибо тебе, – отдаю ему использованный шприц.
– Да ну брось. Я тебя сюда притащил. Пиздец какой-то, никак не ожидал, что такая нечисть может в душевую заползти. Меня всегда сильней беспокоят люди.
– Профессиональное, ты с такими людьми работаешь. Мои люди чаще с…покойненькие, лежат себе смирно. А с живностью буйно сталкиваться приходилось.
Во взгляде Кости появляется интерес.
– В душ схожу и расскажешь. Договорились? – Киваю в ответ. – Есть хочешь? – Теперь ответ отрицательный. Не уверена, что даже завтра захочу.
Спустя минут пятнадцать он возвращается и начинает допрос с пристрастием. Ему интересно, какие животные максимально дискредитировали себя в моих глазах.
Немного подумав, произношу:
– Наверное, всё же собаки.
– Одно время их много водилось, когда я тут жил до отъезда, стаи насмерть людей загрызали.
– С летальным исходом единожды у меня такой случай был. А так, часто приходилось проводить экспертизы для суда, – я немного задумываюсь, вспоминая случай из своей ранней практики.
– Ты собак не поэтому назвала, – говорит уверенно, ловя мой взгляд.
Я морщусь. Естественно не поэтому, но говорить особо не хочется.
– Ну давай же, а то подниму все дела, где твои заключки проходили. И очную ставку устроим.
– Вот на что бюджетные деньги идут. Понабирали, блин, любопытных, – ворчу. – Как-то девочку привезли после специфической вечеринки, – нехотя произношу.
– Зоо, – Костя не удивляется, скорее напрягается.
Киваю.
– У нас с ней в один день рождения, запомнилось. Ну, в общем, её парень потащил её на это действо и… ты понимаешь, не хочу говорить. Она вырывалась по итогу, и кобель её загрыз. Там потеря крови ужасная была, что снизу всё изуродовано, что на шее до артерии разгрыз, – заканчиваю, разглядывая свои руки. Неловко становится. – Так что, женатые мужчины не худший вариант, если они не извращенцы, – лицевой нерв Кости дёргается.
– Ты мне никогда не забудешь?
Складываю губки рыбкой и отрицательно качаю головой.
Домой возвращаемся на три дня позже планируемых дат. Отдых мне организовали отменный, если не считать моей невысокой мобильности. Отёк заметно спал, но синева и боли остались. В «топ двадцать» моих знатных приключений встреча с представительницей многоножек попадет однозначно.
– О чем задумалась, Алён? – Костя отрывает меня от пустого созерцания заоконных полевых красот.
– Да вот думаю, можно ли это считать производственной травмой? Четвертый десяток, а я ни с кем никогда не судилась. Следственный комитет – отличный старт, как считаешь?
Костя, запрокинув голову, начинает ржать.
– На дорогу смотри, блин, – произношу с наигранным занудством.
Идём мы не больше семидесяти, ситуацию на трассе он контролирует. Повода для беспокойства нет. По сравнению с агрессивным стилем вождения Артёма, чувствую себя в безопасности.
Кстати, последнего безбожно кроет. Десятки пропущенных звонков, сообщений и того больше. От «Лялюш, дай мне шанс. Последний» до «Пошла бы ты, Алёна…». Козёл, одним словом. Надо побыстрее в Калининград улетать. Доверия к моей выдержке нет.
– Расскажи, как ты решилась перебраться к нам на материк? – спрашивает Костя спустя какое-то время.
– Калик не на острове находится, – цокаю, прекрасно понимая, что он имеет в виду. – Собрала вещи и полетела.
– На метле? – уточняет.
– Сечёшь, я посмотрю, – Костя приподнимает подбородок, мол, я такой. – Самое трудное было – отцу сказать, вернее, договориться мирно. Первое время он обещал, что меня не зачислит ВУЗ. Хотя в его понимании пользоваться положением – неслыханное хамство. Потом отошёл как-то.
