Всполохи Эйцехоре - страница 4

«Пробьёт», – нисколько не сомневалось Глубинное. И Сергий без сомнений заставил душу убираться с дороги.

ИМПУЛЬС! Он полетел через барьер, что спокойно рассеивал внешние воздействия, но от внутренних порывов не защищался никак.

«Односторонний, хвала всем богам!»

Присутствие названного брата Рыси ощутилось тёплой волной на сердце. В районе солнечного сплетения тоже потеплело, диафрагма надавила на лёгкие. Те попытались схватить воздуха, но в помещении остался лишь углекислый газ, пустая трата времени.

Страх до смерти перепуганной души возобладал над самоконтролем разума и стойкостью Глубинного и Сергий ощутил, как близок конец.

Желание жить накатило с небывалой силой!

ЖИТЬ! ЖИТЬ!!! ДЫШАТЬ!!!

– Куда тебя опять занесло? – Недовольно брякнул Андрей, пытаясь разобраться в происходящем. Драгоценные мгновения тратились на понимание ситуации.

Этим он лишь приближал конец.

Первым желанием Рыси было создать свет, но если тела долгое время находились в сплошной тьме, то глазам Сергия грозила слепота. Даже будучи временной, та не способствует настроению к исцелению.

Серый Отшельник, не в силах разыскать приток свежего воздуха, быстро создал кокон жизнеобеспеченья на двоих и сам глубоко вздохнул, показывая, что можно и нужно делать именно это.

– Похоже, Владлена оказалась права – братик вернулся из долгого путешествия и первую реанимацию придётся проводить на месте. – Обронил побратим. – Вон глаза как жизнью засверкали! Хочешь же жить, ещё как хочешь!

Боремир во чреве Владлены за тысячи километров от закупоренной пещеры успокоился и затих, не тревожа больше чутья берегини.

Теперь всё ладно – отец дома.

Удар по груше, ещё удар. Разминка заставляла летать её по всей тренировочной комнате, мотая из стороны в сторону как привязанный воздушный шарик, только висящий вверх ногами.

Но отличие этой груши было ещё и в том, что вместо обыкновенной мягкой набивки для новичков или жёсткой набивки для профессионалов, она была сверху до низу набита простыми речными булыжниками. Оттого вес груши со стандартных 50–70 килограмм вырос до двух с половиной центнеров, и держала её только самая мощная цепь. Оттого же кулаки Семёна вместо обыкновенных голых рук были обмотаны привычными с детства тренировочными бинтами.

Татуировка леопарда на груди плясала напряжёнными мышцами, удары сыпались градом жёсткие, чаще хуки, реже крюки. Боец почти не сдерживал их мощь, бил в две трети силы. Но вместо трещин в костях и выбитых запястьях или как-минимум сбитых костяшек и содранной с пальцев кожи, рассыпались крошкой только сами булыжники, разбиваемые друг о друга волновыми и контактными выпадами. Обладатель данных кулаков мог пробить кирпичную стену, но простая мысль о сладеньком остановила грозного бойца и заставила позабыв обо всём, мчаться счастливым ребятёнком на кухню.

– Не трогай! Малиновое для болеющих простудными заболеваниями и прочими ангинами! – Машка шлёпнула по рукам блондина и проворно отобрала литровую банку. Она давно привыкла, что её мужчина вместо воды после тренировки потребляет чаще сладкое. Его организм словно не потел и ничуть не терял жидкости.

Задумываться о подобных чудо-самовосстановлениях Мария перестала давно.

– Мне что, нужно заболеть, чтобы попробовать малинового варенья? – Сёма сделал попытку отобрать банку, но не тут то было. Мария была настроена весьма решительно и любая попытка проваливалась едва начавшись. Она всё-таки готовила обед и рассчитывала накормить полноценным гороховым супом, мясными котлетами с рисом с подливой и только потом предполагала подать мороженное с кофе на десерт.