- Ну как сказать, - она говорила почему-то громким шепотом, словно нас кто-то мог услышать. - Скорее да, чем нет. Слушай, мне тут нужно внутрь… Ты можешь сегодня в... часов в одиннадцать снова покурить на балконе?
- Ну-у, могу…
- Я буду тебя ждать...
3. 3. Ася
Распорядок моей жизни был однообразен и скучен. Рано утром приходил Марк и будил меня. Мне казалось, нет, я была даже уверена, что он не ночует здесь, со мной. И еду не готовит, а приносит откуда-то. Почему я так думала, даже объяснить себе толком не могла, не успевала в коротких промежутках между провалами сна...
Покормив с ложечки, Марк своими руками вкладывал мне в рот нужные таблетки и уходил на кухню. Я послушно глотала, почему-то боясь пролить воду или не успеть. И не понимала, откуда во мне появился и почему живет вот этот странный и необъяснимый страх перед мужчиной, который мне ничего плохого не сделал.
Мне хотелось подумать. Но лекарства делали свое дело - веки тяжелели и закрывались, погружая меня в сон. Один день от другого я отличала по одежде Марка - внимательно рассматривала ее в то время, когда он меня кормил, и запоминала. Почему-то мне казалось очень важным помнить, сколько дней я осознаю себя, чувствую себя человеком.
Я засыпала еще до того, как в кухне прекращался грохот моющихся тарелок.
В обед Марк приезжал с работы снова, чтобы меня покормить... Следующее пробуждение происходило уже вечером. Причем, снова не я сама просыпалась, а он меня звал, и только тогда мои глаза открывались.
В короткие минуты бодрствования я пыталась выяснить у человека, называющего себя моим мужем, что-либо. Спрашивала об обстоятельствах несчастья, со мной произошедшего, о том, что говорят врачи, о родственниках, которые, как я понимала, должны были у меня быть. Я спрашивала. Только язык мой был непослушен, мозг соображал медленно, и сами мысли напоминали растопленную карамель, тянущуюся за ложкой.
Иногда в моменты какого-то просветления из глубин подсознания выплывали лица и имена. Я пыталась описать этих людей Марку, но он смотрел на меня недовольно и делал вид, что ничего о них не знает.
То, что он именно делает вид, то есть обманывает меня, я поняла не сразу. До меня вообще очень плохо "доходило". И иногда я сомневалась, где настоящее - в этой комнате с Марком или во снах, ярких, странных, но совершенно незапоминаемых мною.
В обед третьего дня Марк, как обычно, положил мне в рот таблетку и потянулся за стаканом с водой. Именно в этот момент где-то в другой комнате зазвонил его телефон. И, наверное, это был очень важный для него звонок, потому что обычно Марк помогал мне запить лекарство, но в этот раз просто сунул в руку стакан и чуть ли не бегом бросился прочь из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
Стакан, неожиданно оказавшийся у меня, показался очень тяжелым, рука дрогнула, проливая воду на одеяло, которым я была укрыта, на ночную рубашку! От неожиданности и испуга я поперхнулась, кашлянула и таблетка, выскочив изо рта, улетела куда-то далеко. С трудом дотянувшись до тумбочки, чтобы поставить стакан, я приподнялась на кровати и внимательно осмотрела пол, но нигде не увидела злополучную таблетку! Может быть, она под шкаф закатилась?
С сомнением смерив взглядом расстояние до шкафа, я подумала, что столько сил, чтобы хватило до него добраться, у меня просто нет! И решила сказать Марку, когда он вернется, чтобы дал мне другую таблетку взамен этой.
