– С тобой тоже произошел несчастный случай? – Амаль уставилась на него, абсолютно забыв, что не должна смотреть на мужчину, тем более когда они наедине.
– Нет, не со мной, – поспешно ответил он. – Были случаи с коллегами, с подрядчиками. Все происходит очень быстро.
Ей не следовало приставать к нему с расспросами, но она не сдержалась.
– Но ты один в Америке. Кто о тебе заботится?
– Никто, – быстро ответил он.
– А тебе не одиноко, Мансур? – Ее сердце сжалось от боли при мысли о том, что у него никого нет.
– Мэнни – ты раньше так меня называла, – ответил он после долгой паузы. – А теперь мне, наверное, следует отправиться в свою комнату.
Неожиданно его лицо осветилось улыбкой. Амаль была удивлена. Мансур не был похож на человека, который много улыбается.
Амаль купалась в этой улыбке, в глубине души надеясь, что улыбка связана с ней. Осознавая, насколько безумной была эта мысль, она сняла накинутый на плечи пиджак и протянула ему. Амаль постаралась, чтобы их руки не соприкоснулись, когда он его забрал.
– Показывай дорогу, – сказал он, выходя за ней из комнаты.
Амаль проводила Мэнни в комнату для гостей и оставила его отдохнуть и переодеться после дороги, а сама отправилась на кухню.
С тех пор как она временно переехала в дом Мансура, она освободила маму Халиму от кухонных обязанностей. Тем более сегодня. Наверняка мать и сын захотят побыть наедине.
– И каков он собой? – с любопытством спросила кухарка Сафия. – Нима считает, что он джентльмен. Не отругал ее, когда она чуть не выплеснула воду ему на ботинки.
Сафия хихикнула, ее рука замерла над кастрюлей с тушеной говядиной, пока она сноровисто насыпала туда нарезанный лук.
– Я думаю, она уже в него влюбилась. Не оставляй Ниму с ним наедине, когда она убирает комнаты.
Услышав свое имя, в комнату заглянула горничная.
– Вряд ли я буду находиться в комнате, пока он там. – Она бросила на девушек возмущенный взгляд.
– Амаль была с ним наедине.
Лукавое замечание Сафии наводило на мысль, что она снова шпионила. Она была самой молодой из домашней прислуги и работала совсем недолго. Ей еще многому предстояло научиться. Но мама Халима и раньше предупреждала Сафию не подглядывать.
– И чем ты с ним занималась, Амаль? – полюбопытствовала Нима, втащив на кухню большой бак с бельем, которое намеревалась стирать и полоскать вручную.
Сафия ухмыльнулась:
– Флиртовала, конечно.
Служанки продолжили сплетничать, выдумывая небылицы про нее и Мэнни, словно Амаль не было на кухне.
Она никак не реагировала на болтовню служанок, продолжая резать лук.
Она молчала до тех пор, пока Нима не спросила напрямик:
– Вы ведь были раньше знакомы, не так ли, Амаль?
Наверное, мама Халима сказала ей об этом. Иначе откуда ей знать? Нима работает в доме не так давно.
Горничная глазела на Амаль с таким жадным любопытством в ожидании ответа, что ей даже стало неловко.
– И я уверена, что вы двое непременно поженитесь, – выпалила она.
– Нима… – с легким упреком произнесла Амаль, но девушки продолжили обсуждать Мансура.
Вдруг, словно по мановению волшебной палочки, предмет их горячего обсуждения появился на кухне и приветствовал их своим бархатным баритоном:
– Прекрасные леди, как вкусно у вас здесь пахнет.
Амаль, с горящими от подкалывания подруг щеками, тщетно пыталась скроить серьезную мину, когда обернулась на голос Мансура.
Он сменил деловой костюм на тенниску и шорты карго, которые выгодно подчеркивали его атлетическую, мускулистую фигуру. Даже в полутемной кухне Амаль не могла не заметить, насколько он привлекателен.
