Она вернулась в дом и от корки до корки просмотрела справочник по поперечной флоре и фауне. Пусть выпущена книга была давно и нечисть в ней еще числилась неразумным зверьем, но фактов и полезных примечаний имелось куда больше, чем в современных изданиях. Поэтому Маша справочник прихватила с собой, тем более что был он одной из немногих вещей, оставшихся от отца.
Маша еще раз спустилась к пруду и окончательно признала: его спасет только новый водяной. Он посадит в центр водоема веточку особого роголистника. Вода начнет очищаться, вернуться в нее полезные микроорганизмы, о которых нынче много пишут в научных журналах, и насекомые. Птицы принесут семена водных растений. После и рыбу запустить можно будут. Иначе никак.
Ждать Марья Петровна не любила. Нужно было найти водяного и – самое сложное – уговорить его переехать в пруд. Небось, в свою очередь, какую услугу потребует, но делать нечего, назвался груздем, полезай в кузовок.
И только Маша начала собираться в лес, у ворот показалась двуколка Маргариты Романовны.
5. Глава 5
Глава 5
Маша с улыбкой пошла навстречу тетушке. Та сидела в коляске, не двигаясь и сжав вожжи в бледных пальцах. Маргарита Романовна внимательно вглядывалась в лицо племянницы. Рядом с тетушкой нетерпеливо ерзала на сиденье круглолицая девушка, одетая по городской моде, но весьма скромно.
— Марфуша, — велела ей тетя, не отрывая взгляда от Маши, — иди в дом, займись делами.
— А можно уже? — громким наивным шепотом поинтересовалась горничная.
— Сдается мне, что можно,— кивнула Осинина.
Она сама довольно ловко выпрыгнула из двуколки вслед за Марфушей. На лице тети Маша прочитала плохо скрываемое волнение.
— Хотите мне что-то сказать? — вызывающе проговорила Мария.
Маргарита Романовна наклонила голову и глухо спросила:
— Были гости ночные?
— Именно. О которых меня никто не предупредил.
— Дом давно стоит... — тетя не поднимала глаз. — Лес рядом… неспокойный.
— Я заметила, — Маша тряхнула головой. — Сама могла бы догадаться. И догадалась. Я долго жила в городе, многое из повадок нечисти подзабыла. О местных обычаях вовсе не знала. Я преподаю поперечные языки, а не собираю сказки и присказки Помежской губернии. Вы должны были меня предупредить.
— И ты...? — Маргарита Романовна замолчала.
— Как видите, жива и здорова. Вы думали, я испугаюсь? А если бы действительно испугалась?
— Нет, если ты Петруши дочь, — тетя серьезно кивнула.
— А чья же еще?
— Ты не понимаешь. Что это было? Кто приходил?
— Кикиморы. Мы поболтали, — Марья Петровна усмехнулась. — Договорились. Мне велено привести пруд в порядок, за это гости обещали рассказать сказку… поинтереснее, чем ваши.
Маргарита Романовна внезапно покачнулась, и Маша испуганно подхватила тетушку под локоть.
— Вам нехорошо?
Тетя помотала головой. И вдруг с силой и слезами в глазах обняла племянницу, сбивчиво прошептав:
— Нашли. Наша. Значит, наша ты, Осининская. Не прервался Петруши род, продолжился.
… Позже они сидели на веранде, угощаясь кофе и свежим пирогом.
— Так то проверка была? — Маша укоризненно покачала головой. Но злиться на тетю почему-то не получалось. У той была своя правда.
Тетя со звоном поставила чашку на блюдце, придирчиво оглянувшись на садовника. Тот усердно трудился неподалеку, стараясь угодить хозяевам и получить прежнюю работу при саде. Первый, кто попросился в старый дом работать. А что? Раз особняк наследницу принял, и остальных людей не обидит. Садовник рубил засохшие яблоневые ветви, обрезал кусты, открывая вид на въездную аллею «Осинок».
