Но тогда, на заре туманной юности Лимба, он действительно вникал во все вопросы. Портуны эти, например. Надо вам перемещаться? Иначе не умеете? Нет возможности? Пожалуйста! Получите! Но ведь и помимо средства передвижения человеку много чего надо.
– Жизнь в материальном мире, – подсказал Доманский.
– Совершенно верно. Вообще, Худодо думает, что изначальный замысел был другим. Скорей всего, Лимб планировался как город-призрак, населенный людьми, оставшимися без материального утяжеления. Соответственно, призраками. Чей удел был бы думать о жизни вечной. И тому подобном. Но что-то пошло не так, Худодо кажется, он знает, что. Быть призраком, с одной стороны, тоска невероятная, а, с другой, как на такую душу, погруженную в уныние вечной неопределенности, влиять? Никак не повлияешь, практически если. А ведь надо было от нее добиться какого-то самостоятельного движения. Поэтому, по здравом рассуждении, материальная составляющая в Лимбе была усилена. Вот тогда Лимб и стал оформляться в Лимбонго – город сначала девяти кругов, а потом и девяноста девяти. Люди в нем зажили практически привычной им жизнью, той, которую вы можете наблюдать и теперь.
– Прямо, история Древнего мира, – вставил замечание Сан Саныч. Он давно допил чай и снова закурил. – Очень познавательно.
– Древнейшего, – поправил Худодо. Он, похоже, не замечал, или же попросту игнорировал иронию собеседника. – Да, все складывалось и закладывалось очень давно.
– Тогда мне не понятно, чем таким Лимбоград отличается от других городов Земли? От той же Москвы, например?
– Отличие существенное: в этом городе никто ни в чем не нуждается.
– В каком смысле? У всех есть работа, и за нее хорошо платят? Раздают бесплатную пищу? Нет коммунальных платежей?
– Нет никакой необходимости работать для заработка, но многие делают это по собственному желанию, ради интереса. Потому, Господь, создавая Лимбонго, взял на себя и его снабжение всем необходимым. Он сам обеспечивает нуждающихся всем необходимым. Для этого повсюду, в каждом городском круге, на каждой улице, да чуть ли не в каждом доме появились специальные Лавки обслуживания, Окна выдачи, Бюро милости и благодати. Или, как тут неподалеку, Комнаты счастья. Каждый желающий может зайти в любое подобное заведение и, помолившись Богу и попросив его, получить все, в чем нуждается.
– Без каких-то ограничений?
– Абсолютно! Таким образом, в городе поддерживается полное равноправие жителей. Вновь прибывающие просят себе разные вещи, к которым они привыкли, и получают все. Господь их обеспечивает. Через это в Лимбе осуществлялся прогресс. Единственное ограничение – ты должен действительно нуждаться в том, что просишь. Ну, а Бог, конечно, все видит, его не обманешь.
– Ну, так это хорошо! Какой-то праздник души! Или нет? Что-то не вижу у вас особой радости или гордости за любимый город.
– Было хорошо, раньше. Пока не начались изменения, о которых я вам говорил.
– Погодите про изменения. Расскажите мне сначала, откуда в Лимбонго взялись усии? Ведь, как я понял, изначально их здесь не было, и вроде даже их появление не планировалось, – хотя, кто может знать Его планы! Так откуда же они взялись?
– Оттуда и взялись. Город сам стал их производить, причем в огромных количествах. Понимаете, Александр, как оказалось, Лимбонго, это место невероятного эксперимента, его, если можно так выразиться, арена. Жить в праздности, не зная нужды, ни о чем не заботясь и не печалясь, и оставаться при этом человеком, как сказал один деятель перед тем, как стать усией, могут «не только лишь все». То есть, сами лимбожцы стали питательной средой, в которой усии зарождаются, а город превратился в инкубатор по их выращиванию.
