– Хорошо, товарищ Тамбовцев, – сказал товарищ Сталин, – мы поищем такого человека. А теперь скажите, товарищам, что у нас происходит на Кавказе?
– А то же, что и везде, товарищ Сталин, – ответил я, – всеобщий бардак и война всех против всех. Все дружно объявляют независимость от России, хотя многие и не знают, что это такое и с чем ее, эту независимость, едят. Причем «молодые, но гордые государства» заявив о своем суверенитете, начинают воевать с соседями, пытаясь урвать для себя что-то ценное и полезное. Ну и, как водится, тут же бросаются искать себе хозяина, желательно из крупных европейских государств, обещая продать им свою «независимость» по сходной цене.
– Проститутки! – не выдержав, бросил реплику Ленин. – Александр Васильевич, батенька, что вы предлагаете поступить со всем этим «суверенным» кавказским борделем?
– Думаю, товарищ Ленин, что на Кавказ необходимо послать человека, который, кроме решительности и организаторских талантов, еще хорошо знал бы местные реалии, – сказал я. – Я хотел предложить кандидатуру товарища Кирова. Его там знают и уважают. Пусть он попробует, пока без применения силы, образумить тамошних «президентов» и «эмиров». Ну, а если это ему не удастся, то придется применить силу. После этого все местные скороспелые «вожди» немедленно пустятся в бега на дальние дистанции. В качестве усиления к товарищу Кирову можно прикомандировать бывшего Великого князя Михаила Александровича Романова. Он и его кавалеристы неплохо показали себя в деле под Ригой. Товарищ Романов также авторитетен на Кавказе, только в несколько иных кругах. Там он известен как храбрый и мужественный воин, который знает, с какого конца берутся за шашку, и способен превратить диких и необузданных горцев в настоящих солдат. Ну и однополчане по Дикой дивизии поддержат, если надо, своего командира. Авторитет начальника на Кавказе – большая сила. Вы, товарищ Сталин, можете подтвердить, что это так. Ну, а кроме того, жена и сын товарища Романова останутся здесь, в Гатчине, и будут гарантировать благоразумное поведение мужа и отца.
– Я думаю, что товарищ Киров и… хм… товарищ Романов сумеют навести порядок на Кавказе, – кивнул Сталин, – люди они принципиальные и умные, каждый по-своему. И, как вы правильно сказали, товарищ Тамбовцев, они оба хорошо знают Кавказ.
Возражений по данному вопросу не было, и я продолжил свой доклад:
– В Средней Азии дела обстоят примерно так же, как и на Кавказе. К тому же там активно действует британская и турецкая резидентуры, которые прилагают все силы, чтобы оторвать эти земли от России. Пользуясь удаленностью от центральных органов власти, местные так называемые революционеры, а также баи и ханы, творят полный беспредел в отношении русского и местного населения. Поэтому порядок наводить там нужно быстро и жестко. Лишь тогда, когда на местах почувствуют реальную силу, они прекратят терроризировать русских и представителей других некоренных национальностей. Но я полагаю, что о Средней Азии стоит поговорить отдельно. Есть кое-какие мысли на сей счет.
– Да-да, товарищ Фрунзе, – сказал я, заметив, как наркомвоенмор встрепенулся после моих слов, – по поводу Средней Азии я хотел бы отдельно побеседовать именно с вами. Вы ведь оттуда родом. И вы подскажете нам, как лучше и желательно малой кровью навести там порядок. Это, конечно, не задача первой очереди, как с Украиной или Кавказом, но все же этим придется заниматься, если мы хотим восстановить в Средней Азии мир и спокойствие, а затем приступить к строительству социализма.
