Она тоже не сказала об этом семье, но по другим причинам. Она не стыдилась Ксандера. Просто была слишком сломлена и унижена произошедшим, чтобы его еще и обсуждать. Мать осудила бы ее, а отец в пику той проявил бы фальшивое участие. Но Элизабет знала, что она – лишь оружие в их вечной войне друг с другом, а на ее жизнь им плевать.
– У нас и без того не самые лучшие времена, не хотелось бы впутывать их еще и в это, – продолжил Ксандер.
– Мне что, нужно проявить сочувствие? – Элизабет не могла поверить, что действительно это выслушивает от человека, который скрыл от нее свою помолвку, воспользовался ее наивностью и затем бросил, даже не потрудившись пощадить ее чувства.
– Я просто ввожу тебя в курс дела.
– И для этого надо было лететь сюда? Мы могли бы обсудить наш развод где угодно, в том числе в Нью-Йорке. Не волнуйся, мне есть что терять, и побольше, чем тебе. Поэтому я, точно так же как и ты, хочу скрыть эту историю максимально надежно.
– Если бы я хотел развода, я давно бы уже тебе сказал.
– Но ты же специально рылся в судебных архивах, чтобы уничтожить следы этого дела, – настороженно сказала Элизабет. К чему он клонит?
– Изначально – да. Но когда я узнал, что официально мы все еще женаты, я передумал. Я хочу возобновить наш брак.
Элизабет была уверена, что он специально над ней издевается.
– Ни за какие коврижки.
– Это ненадолго. Самое большее – на несколько месяцев.
Проходящий мимо официант обратил внимание на то, что они не притронулись к еде:
– У вас все в порядке? Желаете чего-нибудь еще?
– Да. Такси в аэропорт, – сказала Элизабет.
– Но аэропорт уже не работает, – удивился официант.
Вот черт. Элизабет совсем забыла, что здесь запрещены ночные полеты.
– Два кофе, – вмешался Ксандер, и Элизабет воззрилась на него в ярости. Когда официант ушел, она набросилась на него:
– Так вот почему ты притащил меня сюда? Чтобы мне некуда было деваться?
– В том числе. Но и по другим причинам тоже.
– Ну так вот: мне от души плевать на тебя, твою семейку и твои причины. И за ночь ничего не изменится. Я не собираюсь этого делать, все, точка.
Его лицо оставалось все таким же непроницаемым. Он обсуждал все это как обычную сделку, как будто она была просто деловым партнером, в то время как Элизабет не находила себе места от боли, обиды и возмущения.
Когда-то он был для нее всем. Рядом с ним она испытывала счастье настолько острое, что оно походило на боль. Теперь она понимала, что то была вовсе не любовь, – но тогда ей казалось, что именно такой истинная любовь и должна быть. Но она так и не смогла позволить себе попробовать еще раз – мысль об отношениях вызывала у нее панический страх, и она попросту вытеснила это из своей жизни.
Когда все это закончилось, она думала, что умрет. Но это не убило ее, а сделало сильнее.
– Тебе не нужна жена, – сказала она спокойным тоном, несмотря на эмоции. – Скандал с «Тайнами знаменитостей!» не затронул твой бизнес.
– Дело не в бизнесе.
Официант принес кофе, косясь на по-прежнему нетронутые тарелки.
Ксандер положил в кофе ложку тростникового сахара и посмотрел на Элизабет:
– Жена моего брата злоупотребляет алкоголем. Ей диагностировали цирроз печени, и если она не прекратит пить, то через несколько лет умрет.
– Ты имеешь в виду Катерину? – вырвалось у Элизабет. Она была поражена тем, что он рассказывает ей такие личные вещи.
– Ты помнишь, как ее зовут? – удивился Ксандер.
