Вот чёрт!
Ладно, ладно, ладно! Без паники! От этих стен она скоро уедет, мышцы – дело наживное, голос тоже можно чуть изменить…
Лишь бы остаться на свободе.
Лишь бы сохранить Силу.
Лишь бы дождаться Вету.
Лика взяла со стола старый металлический чайник и начала пить прямо из носика. Вода оказалась отвратительной на вкус, руки едва справлялись с тяжестью, и Лика всерьёз задумалась о том, что меняться телами с этой девчонкой было ошибкой.
А впрочем, был ли выбор?
– Не было, – произнесла Лика вслух. После выпитой воды голос стал звучать чуть лучше.
Она посидела ещё немного, привалившись спиной к стене, затем снова встала. Аккуратно открыла один из кухонных шкафов, вытащила из него Книгу, раскрыла. Яблоко и Семицвет спокойно лежали между страницами.
– Хорошо, – сказала Лика. Сжала золотую цепочку в кулак, прислонила к груди Яблоко, надеясь получить хоть немного энергии, но артефакт молчал.
Что-то не так. Почему оно не работает?
Тошнота не отступала, и Лика решила, что сон – несмотря на все риски – будет лучшим решением. Немного сна. Несколько часов, не больше. Потом, когда рассветёт, она выберется из дома, заглянет в церковь на утреннюю службу и, если ей повезёт и там окажется хотя бы парочка истинно верующих прихожан, подпитается от них энергией. Конечно, план был ненадёжным, но Яблоко не отвечало, а ничего лучшего Лика придумать не могла. Не идти же, в самом деле, к какому-то детскому саду или школе? Хотя, возможно, придётся поступить и так. Впрочем, рано настраиваться на худшее. Может быть, удача окажется на её стороне.
Лика снова убрала Книгу в шкаф. Спотыкаясь на каждом шагу, вернулась в комнату – такую же маленькую и запущенную, как вся остальная квартира – и провалилась в тяжёлый сон.
Утром всё стало ещё хуже.
Нет, физически Лика ощущала себя почти хорошо, и это было плохо. Без подпитки она должна была стать ещё слабее. Но слабости не было, головная боль прошла, жар тоже исчез.
Не прекращая об этом думать, она отправилась в душ. Пару раз чуть не упала – поймать баланс в чужом теле было той ещё задачкой – но всё-таки смогла довести дело до конца. Обмотавшись полотенцем, встала перед зеркалом и взялась за расчёску. Провела ею по волосам, пытаясь не слишком пристально вглядываться в отражение – теперь, когда дурнота отступила, мысли о Лизе вызывали чувство вины.
Юная, наивная, доверчивая… Что с ней сделают Братья и Хранители? Что ей скажет Михаил?
Раньше он не стеснялся угрожать.
… Клянусь всем тем, что у меня ещё осталось – ты ответишь за это! Я тебя уничтожу, тварь! …
А Костя? Как он будет смотреть на Лизу, думая, что перед ним та, кто воспользовалась его чувствами?
Глупый, бестолковый мальчишка. Он наверняка решит, что Лика, не дрогнув, подставила его ради каких-то своих целей — его ведь тоже могут отправить на суд.
Подло. Жестоко и подло. Он был таким счастливым прошлой ночью.
… Я люблю тебя…
Лика зажмурилась, прогоняя воспоминания.
Нет. Она не станет об этом думать.
Зачем тратить время на жалость? Ни ей самой, ни Косте, ни девчонке это ничем не поможет. Другого выбора нет, ничего уже не изменить.
Чёртово Яблоко.
Чёртов Семицвет.
Как так вышло, что они снова оказались в Книге? Зачем Михаил их забрал? Диана и Герман согласились их отдать или Хранитель пошёл на кражу? Что вообще сейчас творится наверху?
Лика посмотрела отражению в глаза. Рука по привычке потянулась сначала к ключице – точнее, к месту, где стояло клеймо – а затем к уху, и неожиданно пришло осознание, что серьги, как и ошейник, тоже остались на старом теле.
