Нож был моей надеждой, хотя изначально я ничего такого не планировала. Теперь же я наблюдаю, как Марко тщательно забинтовывает мою руку, и не понимаю, зачем он это делает.
Последнее, чего я ждала от него – заботы о моей ране. Однако я не обольщаюсь – позиция Лучано предельно ясна. Только он может причинять мне боль. Вопрос лишь в том, как скоро он начнет это делать?
Закончив, муж так же молча складывает все разложенные предметы обратно в аптечку, а использованное выбрасывает.
Настороженно слежу за его действиям, пытаясь найти, куда же упал мой нож. Понятно, что застать Марко врасплох я уже не смогу. Да и не мастер я в физическом противостоянии. Но и молчаливо принимать свою судьбу, на которую меня обрекли родные, я не хочу и не буду.
Нож оказывается чуть ли не у дальней стены. Мысленно застонав, прикидываю, смогу ли проскочить мимо мужа, чтобы достать тот. Если Лучано сейчас потребует выполнить мой долг как жены, то я буду сопротивляться!
– Разворачивайся, – приказывает он, словно догадываясь о моих мыслях. – Лицом к стене.
– Ч-что?
Только после этого Марко соизволяет посмотреть на меня. Радужка в его глазах чуть темнеет, и я интуитивно понимаю – ничем хорошим это не закончится.
– Я не прощу, – хриплю, видя, как муж медленно приближается ко мне. Словно хищник, который готовится напасть. Вжимаюсь спиной в стену, пораненную руку неприятно тянет, стоит мне сжать ладонь в кулак.
Здесь и сейчас мои шансы отстоять себя равны нулю. Я слишком бестолково распорядилась единственной возможностью защититься.
Между нами остается меньше метра, когда Лучано мрачно ухмыляется, а затем резко дергает меня за плечи, насильно разворачивая так, как ему хочется.
На меня снова нападает ступор. Гормональные качели, на которых я весь день летаю, доводят до странного состояния – я будто проваливаюсь под воду. И хотела бы сопротивляться, но животный ужас пронизывает каждую клеточку.
Я видела ярость в глазах Марко, слышала его слова. Он открыто угрожал мне, а теперь в его руках полная власть надо мной. Никто не защитит, и все, что мне остается – кричать и царапаться, чтобы не превратиться в бессловесную куклу.
Когда он перекидывает мои волосы вперед, оголяя шею, я дергаюсь, чтобы возразить. Это требует огромных усилий – побороть страх перед тем, кто сильнее, и кто смертельно опасен, непросто, но у меня почти получается.
Пока я не чувствую у шеи холод металла.
Не успеваю даже вскрикнуть, как чувствую крепкую хватку на плече, а следом холодное:
– Не дергайся.
Второй раз за последние десять минут стою на краю пропасти. Я слишком сильно погружаюсь в ожидание смерти, поэтому далеко не сразу понимаю, что именно происходит.
Мое платье оседает на пол…
Только после этого мозг складывает все кусочки мозаики, и я осознаю, что Лучано просто разрезал шнуровку свадебного платья. Теперь я осталась в одном лишь провокационном белье – его мне буквально насильно купила Роза.
Если бы я выходила замуж по любви, то, безусловно, хотела бы для первой ночи выбрать нечто откровенное, чтобы выглядеть максимально привлекательно для своего мужчины.
Но ведь это не наш случай.
Я кожей чувствую, как взгляд мужа скользит по моей спине. Обхватываю себя за плечи, стараясь сдержать предательскую дрожь.
Он – хищник, способный лишить меня жизни за считанные мгновения. С таким, как он, нельзя показывать своего страха.
– У тебя пятнадцать минут, чтобы принять душ, – слышу равнодушные слова. – После я снова приду.
