Они умели казаться милыми, эти люди, что приложили руку к моему воспитанию. Если бы я не знал их ближе, быть может, даже купился бы. Но я знал.
В моей огромной гостиной царит запустение. На предметах мебели пыль. Я вижу длинный след от пальца — тётя провела по журнальному столику. Здесь же рядом можно было различить следы детских ладошек. Наверное, мне должно было стать стыдно, но не стало.
— Приступайте, — сказал я тете, садясь в кресло. — Извините, но ни чаю, ни кофе я вам предложить не смогу, в моем доме кроме вас ни одной женщины.
Я лукавил. Кофе да, я не мог добыть нормальный даже из кофемашины. Бросить чайный пакетик в стакан с кипятком я вполне мог. Не хотел. Мои тетушки мастерицы растягивать церемонию чаепития до предела, я бы просто не вынес.
— Ничего, Айдан, скоро все исправится, — улыбнулась тетя.
Лицемерно так улыбнулась, подленько.
— Ну, — поторопил я. — Давайте, радуйте меня.
— Нам с Фанией все понравилось, — сложила ладони на коленях тетушка. — Квартира, конечно, бедная, но чистенькая. Сама девушка мила, здорова и отличная хозяйка. Смею надеяться, она станет Розе хорошей матерью.
— О большем и не мечтал, — буркнул я.
Мечтал. Я мечтал, чтобы меня оставили в покое. Меня и мою дочь. Мы не жили, мы выживали в тюрьме из условностей. Ни один из моих родственников не хотел или не мог оказать мне реальной помощи. С тех пор, как мы с Розой остались вдвоем моя жизнь перевернулась с ног на голову, хотя и до этого она не искрила счастьем и радостью.
Няня. Я не мог нанять няню, потому что мои родственники считали, что слишком опасно нанимать женщину детородного возраста. Как ни крути — я одинокий мужчина. Наверное, в их фантазиях я набрасывался на несчастную няню и подвергал ее многократному извращенному насилию. Я не мог нанять кухарку или уборщицу по той же причине. Вот если бы в твоем доме была жена, говорили мне, прозрачно намекая на замужество.
Я нашел для Розы отличный садик. Ни одна почтенная моя тетя бы не придралась — в группах были одни девочки, занятия вели мусульманки. И мы смогли бы существовать так, но моя дочь стала цеплять заразу за заразой. Из садика ее пришлось забрать, для него она была слишком болезненна.
Единственные, кому было позволено находиться в моем доме — бабкам из моей же семьи. Они были воспитаны по старому, и так же пытались воспитать Розу. Я видел, как радостный ребенок мрачнеет на глазах, вздрагивает от резких звуков и становится тенью себя. Я не мог этого допустить.
А потом тетушка Фания, маленькое, пухленькое, милое создание обрадовало меня тем, что я не могу и дальше воспитывать свою дочь один. Розе уже шесть. Еще немного и она станет девушкой. Наше одиночество далее недопустимо.
Неужели они были испорчены настолько, что для них грех даже взаимоотношения отца и дочери? Этого я постичь не мог. Отдать свою дочь я тоже не мог.
— Либо ты женишься, либо Розу придется забрать, — обрадовала меня Фания. — Не переживай, жену мы тебе подберем.
Этого я допустить тоже никак не мог. Я прекрасно представлял, кого они мне подберут. Я не мог просто откинуть возражения моей семьи — пока они еще имели сильное влияние на меня и моего окружение. Если пойду поперек, все аукнется Розе. Но я мог хотя бы немного повлиять на течение событий.
И тогда возник Рашид. Не знаю, откуда он узнал о том, что мне нужна жена. Но его предложение несколько отличалось. Да, я мог ему заплатить, деньги у меня были. Всегда были, опять же спасибо семье за легкий старт. Его дочь немного отличалась. Ее мать была не из нашей среды, что могло быть огромным минусом для моей родни. Но это было плюсом для меня.
