– Твою мать! Все левые двигатели сдохли! Теряем тягу! Теряем тягу! Терпим бедствие! – орал Сергей.
– Держи этот чертов самолёт любой ценой!
– Товарищ командир, все приборы отказывают надо прыгать!
– Если попадем в плен, выбираемся оттуда также любой ценой! Прыгаем, пошли, пошли!
Все мы прыгнули, через мгновение уже и раскрыли парашюты. Из-за густых облаков ничего не было видно на земле. Но вид на эти облака был невообразимо красивый. Странно, что, будучи у меня боязнь высоты, я нисколько о ней не вспомнил.
И вот мы летим уже минуты три, любуясь красотами неба. Неожиданно мы пролетели через облако и увидели землю, но самое страшное было то, что это была огромная река и возможности каким-либо образом облететь её у нас уже не было, так как высота не позволяла.
– Чёрт, река! Всем приготовиться к посадке на воду! – приказал Власов.
Я бы не сказал, что посадка на воду была прям уж мягкой. Вообще, мы чуть не утонули, потому что запутались в стропах парашюта, когда всплывали. Но когда нам всё-таки удалось всплыть, к нашему ужасу, справа уже шла за нами лодка, полная боевиков с оружием. Мы не успели вообще ничего сделать – тут же кто-то из боевиков прокричал в громкоговоритель:
– Attention! You are surrounded! Resistance is futile! – это значило что-то вроде «Внимание! Вы окружены! Сопротивление бесполезно!»
Нам ничего не оставалось, кроме как сдаваться. Открыли бы мы огонь – нас тут же в ответ расстреляли в ответ. И наши тела так бы и навсегда остались гнить в этой реке.
– Хорошо, хорошо, мы сдаёмся! – с поднятыми руками заявил им я. Но Власов явно думал по-другому.
– Сдохните твари! – с этими словами Власов открыл огонь по боевикам, за что, закономерно, получил ответную пулю в лоб. Без чувств он упал на воду, и течение начало уносить его тело.
– Власов, нет! – Серёга попытался что-то сделать, но было уже поздно.
Боевики нас погрузили на лодку, связали нам руки и надели чёрные мешки на головы, чтобы мы не видели, куда плывём. Я лишь слышал, что они все говорили то ли на американском, то ли на британском. В любом случае мы сделать ничего не могли. Нас везли непонятно куда минут двадцать, не только на лодке, но и пешком вели. И вот наконец-то с нас сняли эти чёртовы мешки, и мы увидели кучу камер с такими же простыми людьми, как мы. Нас затолкали в камеру под номером 286, с нами сидела ещё одна девчонка.
У нас с ней и Серёгой завязался разговор, в ходе которого мы выяснили, что, во-первых, её зовут Инна, во-вторых, ей двадцать пять лет, в-третьих, что она сидит здесь уже два года за убийство одного из боевиков. Также мы узнали, что этой тюрьмой заведует отряд наёмников из США. Больше она ничего не знала.
– Всем встать! Сегодня к нам прибыло двое новеньких! – заявил по громкоговорителю кто-то из надзирателей.
Далее нас вывели из камеры и потащили на какой-то подиум, где представили всем заключённым, а затем жестоко избили. Когда мы уже потеряли сознание, нас притащили обратно в камеру. Очнулись, по словам Инны, часа через два только.
Едва открыв глаза, и поняв, что произошло, другой надзиратель уже сообщал всем, что сейчас время обеда. Нас всех построили в большую колонну и повели в столовую. Тех, кто разговаривал или выходил ненароком из строя, также жестоко били деревянными дубинками.
– И часто у вас так встречают новеньких? – держась за разбитую кисть руки, спросил я у Инны.
