– Всегда. Кого ни поймают – всех так жестоко вначале избивают, – ответила она.
На обед нам дали полуразбитые грязные тарелки с каким-то супом, но на вкус он был более-менее съедобен. Закончив трапезу, всех повели обратно в камеры.
– Ну и кашу мы с тобой Серёга заварили! – стукнув по бетонной стене, крикнул я.
– Да уж… Ну ничего, мы не из таких передряг выбирались!
Всё оставшееся время до сна мы провели в камере, иногда бегая в туалет, по разрешению охраны.
Так прошли две недели нашего здесь пребывания. Каждый новый день был похож на вчерашний. Мы ели, работали в тюремном цеху, производя различные деревянные и металлические изделия для этих американцев, раз в неделю была часовая прогулка. В общем это тюрьма походила на обычную русскую.
Да, условия были ужаснейшие, особенно пища. Всё-таки погорячился я, когда положительно высказался о том супе. Несмотря на всё это, хотя бы воздух в камере и помещениях фильтровался. Можно было и здесь остаться, но как сказал один мудрец – «Все хотят свободы». Вот и нам тоже хотелось. Решено было устроить побег, тщательно всё продумав. А сейчас нас снова повели в «столовую», если её можно так назвать.
– Снова этот суп? – закатив глаза вверх, спросил Серый.
– Не знаю, как другим, но есть это через силу всё-таки можно, – возразила Инна.
– Можно, нельзя – сейчас не об этом, – попытавшись сменить тему диалога сказал я им. – В общем, я тут добыл отмычку. Полагаю, с помощью неё можно будет снять решётку с вентиляционной шахты, что находится в туалете и проверить, что там.
– И кто пойдёт из нас троих?
– В камере решим.
Время обеда закончилось. Нас повели в камеры.
– Ну что, может на камень-ножницы-бумага скинемся? Кто проиграет, тот и идёт, – предложил Серго.
– А давайте. Су-е-фа.
Инна с Серым показали камень, а я вот по своей глупости ножницы.
– Ха-ха, Ромка. Тебе и идти!
– Да я как-то и не против. Эй, командир, можно в туалет? – обратился я к человеку, стоящему рядом с нашей камерой.
– Только в темпе, – ответил он.
Я со всех ног помчался в туалет. Повезло ещё, что никого из зеков тут не было. Залезши на бортик кабинки, я потянулся к вентиляционной решётке и поддев её отмычкой, она поддалась. Кое-как попав внутрь, я закрыл обратно решётку. Пройти в перёд я мог разве что на четвереньках. Была сплошная темнота, я даже собственные руки не мог разглядеть. Двигаясь на ощупь, я добрался до какого-то источника света. Посмотрев, что там, увидел пару человек охраны и одного дедка лет пятидесяти, сидящего за столом в погонах. Они разговаривали о чём-то на английском, я мало, что смог разобрать. Но вроде бы они говорили о каком-то объекте, показывая на карте в сторону Новороссийска. Дальше я решил не рисковать и пополз обратно. И очень даже вовремя это сделал, только открыв дверь из туалета, перед собой я увидел надзирателя, он тут же спросил:
– Роуман, почему ты так долго быть в тойлет?
– Извините, командир, после последнего супа так живот скрутило!
– Быстро идти в камеру!
– Ну и повезло же мне, – подумал я про себя.
– Ну, тебе удалось что-нибудь найти? – с обеспокоенным взглядом, перебив меня, спросила Инна.
– Ну естественно! – пафосным тоном ответил я, – в общем и целом, мне удалось, поддев крышку вентиляции, попасть внутрь. Ползя на четвереньках наощупь, я увидел свет, а позже и голоса услышал. Приблизившись поближе, я заметил двух человек: один был одет в форму с погонами, видимо значимое лицо здесь. А рядом стоял ещё кто-то, «этот значимый» назвал его неким «Гоустом». Короче, что-то мутное они делали, показывая на Новороссийск на карте. Кстати говоря о карте, она лежала у него на столе, после разговора он ее свернул и убрал в ящик. Предлагаю её взять, чтобы сориентироваться далее на местности.
